Форум » Фанфики и все- все- все » "Мэйд ин Раша" ГЛАВА ТРЕТЬЯ парт СЕДЬМОЙ (и, надеюсь, последний) » Ответить
"Мэйд ин Раша" ГЛАВА ТРЕТЬЯ парт СЕДЬМОЙ (и, надеюсь, последний)
Санди ака Владлена: Финиш уже виднеется - поэтому дело пошло пободрее :)
Ответов - 14
Санди ака Владлена: Ведьма Мара Даже отдав свою жизненную силу до капли, путы из корней и веток остались достаточно прочными, чтобы освободиться у Мараны вышло далеко не сразу – только высвободив одну руку и вызвав Косу, колдунья сумела окончательно избавиться от этих иссохших деревяшек. Берегинь, разумеется, и след простыл! Параллельно попыткам освободиться Мара имела сомнительное удовольствие наблюдать, как растет на краю поляны огромный копошащийся ком – отдельные паучки, разбросанные ветром и теперь медленно стекающиеся обратно, оставались в окончательно сгустившейся темноте невидимыми – из которого постепенно вылепливается жуткая мохнатая и крылатая тварь. Из-за этого ведьма была даже благодарна темноте: наслаждаться зрелищем трансформирующейся гарпии во всех подробностях и нюансах Мара совершенно не хотела бы. Магде потребовалось примерно то же время на окончательное восстановление, а вот Йотун по-прежнему возвышался посреди поляны грубо сработанным памятником самому себе, и оттаивать, похоже, даже не думал. Вид у изучающего сей монумент Кощеева был искренне озадаченный – похоже, многосотлетний маг тоже понятия не имел, как вытаскивать великана, самому себе активировавшего такую ловушку. - Он там не задохнется? – зачем-то поколупав мутный лед ногтем, на всякий случай поинтересовалась Марана, сама не представляя, что изменит абсолютно любой ответ. Некромант пожал острыми плечами. До этого непутевого охотничка ей не было, по сути, никакого дела, но и просто бросить Леда здесь не казалось хорошей идеей. – Насколько я понимаю, огненной магией среди присутствующих не владеет никто… - Даже если и владели бы, то только навредили бы ему этим. Верните, пожалуйста, мне Косу. Всего на пару минут – лед следует просто разбить, а у Вас, боюсь, не хватит силы. - А этот болван сам на кусочки не разлетится? – с сомнением протянула колдунья. Кощеев с выражением бесконечного терпения закатил небольшие чернеющие на бледном лице глаза. - Охлаждающий эффект возникает только снаружи кожного покрова великанов, изнутри он поддерживает температуру даже выше средней человеческой. Кроме того, разговоры, будто замороженная плоть разбивается – это миф. Можете дома на каком-нибудь куске мяса из морозилки поэкспериментировать, - забрав неохотно протянутое оружие, мужчина древком ударил «скульптуру». Красиво разлетающихся осколков не последовало, великан тяжело завалился на изрытую поляну, заторможено отряхиваясь от ледяной крошки и что-то глухо рыча. Мара протянула руку, требуя возвратить Косу ей – даже при скудном освещении она с раздражением разглядела, что кожа вновь покрылась сетью безобразных морщин, а на суставах начали обозначаться выступающие артритные «узелки». Проклятье! - Хуже проявить себя все вы просто не могли! – сварливо сообщила колдунья, чтобы хоть в чем-то выплеснуть обуревающие эмоции. – У нас были все преимущества, и что? Так бездарно провалить засаду! Никто из этих типов не был командным игроком, глупо было подобного от них ждать, а тем более требовать. Но настроение от одного этого понимания не улучшалось! - Думаю, это было не столь уж важно, - тихо прошелестела Магда. – Великий Князь должен был предположить любой исход, наше поражение не расстроит его планы. - Зато мои – расстроило! – понимая, что на это всем, в общем-то, наплевать, рявкнула Марана, но запал, как это часто с ней бывало, быстро улетучивался. Взгляд, который колдунья перевела на тяжело поднявшегося великана, был уже не яростным, а просто недовольным. – Ну что, солнце ты мое отмороженное, сумеешь взять их след? Сдается мне, мы пропускаем все самое веселое… - Легко, - прогудел Йотун. – тем более, все пошли в одну сторону. Ну, почти все – Змей и эта монастырская девчонка сбежали куда-то гораздо западнее, но, раз уж нам нужны Берегини… - Определенно. Уж позаботиться о девушке Змей может так или иначе! – скривившись, Мара неопределенно махнула рукой. Гарпия нервно ощерилась, превратившись ненадолго в пушистый, как помпон, черный шарик на тонких лапках. Ведьма тихо хихикнула, но великан уже взгромоздился на своего коня – непонятно, как он собирался вести эту громадину между довольно часто растущих деревьев – и с неожиданной стремительностью пустился в путь. Расправив крылья, Магда бесшумно скользнула следом и Маране уже ничего не оставалось, кроме как тоже отправиться за ними, лишь в последний момент озадачившись, как должен их догонять почти сразу потерянный из виду Кощеев, у которого ни возраст ни статус не годился, чтобы по лесу пешком бегать. Только волки трусили по обе стороны необычной процессии. На холме и вдоль берега реки собрались, наверное, если и не все обитатели «светлой стороны» волшебного мира, то стянувшиеся со всех окрестностей уж точно! Горели несколько костров, через которые чьи-то трудноразличимые силуэты задумали с визгом и хохотом прыгать, да еще по двое или трое, крепко держась за руки. Резвились по мелководью и раскачивались на ветвях русалки, играли в жмурки и салочки полевицы, кто-то не слишком мелодично, зато с чувством распевал под гитару довольно известные в мире людей песенки, под ногами деловито сновали лесовики и водяные. Оборотней оказалось не меньше, чем среди подданных Князя… хотя, кажется, специально принадлежность присутствующих никто и не отслеживал – на компанию, пришедшую вместе с Мараной, поглядывали настороженно, но никому в голову не пришло оспаривать право гостей с «темной стороны» находиться здесь. А может, просто связываться не захотели. Почти на самой вершине холма Йотун спешился и, с шумом втянув воздух, сокрушенно покачал головой. Без всяких слов Мара поняла, что тут след обрывался – и неизвестно, где теперь дальше искать Берегинь. Тихо выругавшись себе под нос, колдунья без особой цели осмотрелась по сторонам. Довольно скоро в поле ее зрения оказалась Карина собственной персоной, с хмурым видом вяло отшивающая попытки какого-то юноши с взъерошенными, как перья, волосами завязать с ней светскую беседу. Того, правда, ни равнодушие, ни резкость пожилой женщины не особенно смущали. Ядвигу разглядеть не удалось, однако несколько полупризрачных существ с развевающимися белыми волосами в толпе мелькали, вероятно, что и эта бывшая подружка затесалась где-то поблизости. Второй раз растолкав локтями не успевающую отхлынуть с пути толпу праздно шатающейся «светлой» нечисти, Марана приблизилась к Карине. - Куда подевались девчонки? – резко спросила она. Именно с этой когда-то боевой подругой общаться хотелось меньше всего, но выбирать было не из чего. - Назовешь хоть одну причину, по которой я должна тебе отвечать? – грубо отозвалась Катя. Однако ее игнорируемый ухажер отнесся к появлению ведьмы гораздо более приветливо. - Вы о Берегинях? Так они вместе с Сивкой-Буркой улетели, - расплывшись в улыбке, охотно сообщил юноша, заслужив еще один уничижительный взгляд Карины. - Куда? - Хотел бы я знать, но - увы! Может быть, Деля что-то слышал из разговора, он довольно близко к ним оказался. Можно уточнить. Вы же новая Верховная Ведьма, о которой говорили после Вальпургиевой ночи, верно? Очень рад познакомиться с вами! Мы с друзьями, в некотором роде, работали на вашу предшественницу, Илону – ну, еще до того, как ее душа заблудилась в зазеркалье. Очень грустная история… Могу я что-нибудь сделать для вас? Марана была изрядно наслышана и о своей «предшественнице» и насчет троицы оборотней, которые у той работали – действительно, «в некотором роде». Оптимизма подобная помощь не внушала… С другой стороны, отрицательный опыт – тоже опыт, а выслеживать Сивку-Бурку этим типам не впервой. Может, и сумеют навести на Берегинь. - Если ты или твои друзья помогут отследить, куда именно они улетели, я буду весьма благодарна, - с легким кокетством промурлыкала колдунья, принимая любезно протянутую руку птицеоборотня. - Бросала бы ты эту безумную затею, в конце концов! – увязываясь за ними, в спину проворчала Карина. Мара нахмурилась и не стала оборачиваться. Может, ее затея действительно была безумной, но другого способа вернуть себе все, что отняли в свое время эти так называемые «подружки» не существовало. Дельфиния предстояло не без труда разыскивать среди резвящихся русалок, от которых человеческое его обличье отличалось слабо. Даром что было все-таки юношей… Марана вообще этих русалок не особенно различала: со всех сторон одни и те же распущенные светлые волосы, посеребренные лунным светом и украшенные цветочно-травяными коронами пышных венков, светлые платья типа ночнушек, серебряная то ли сама по себе, то ли от Луны кожа да мерцающие глазищи. Стой они спокойно на месте, наверное, еще можно было бы выявить какие-то различия, но только не в мельтешащем вокруг хороводе, из-за которого то и дело попадались одни и те же. Не сразу удалось даже заметить ошеломленно замершую при их приближении речную деву, хотя рассмотреть ее впоследствии получилось гораздо лучше, колдунья была за миг до узнавания, когда все еще стоявшая позади Карина опередила ее. - Галя! Резко отмерев, русалка метнулась навстречу и, обдав по пути Марану прохладой и легким запахом речной воды, бросилась знахарке в объятья. Обернувшись, ведьма какое-то время со скептицизмом наблюдала, как стервозная Карина, зажмурившись, с выражением почти безграничного счастья на огрубевшем смуглом лице, обнимает Галину, почти уткнувшись в волнистые белокурые волосы, словно жемчужной сеткой, накрытые капельками воды. Потом, нервно поежившись и сжав руку Финиста, поспешно отвернулась. Небо над лесом расцвело звездным дождем. Зрелище, пожалуй, уступало по яркости к красочности какому-нибудь современному фейерверку, зато охватило все небо, чем ни один в мире салют похвастаться не мог бы. Росчерки разных оттенков золотого стремительно падали и – над самыми вершинами темных древесных крон взрывались искрами холодного огня, а на берег реки, смешиваясь с толпой русалок и полевиц, с плавностью пушинок чертополоха планировали девушки в развевающихся одеяниях, играющих всеми оттенками красного и золотого. Марана закрыла глаза – под сомкнутыми веками продолжали играть «отпечатки» ярких огненных всполохов, окрасившиеся, словно на негативе пленки, в синий. Чего еще она ждала? Звездные девы так же, как и все прочие, ждали возможности засвидетельствовать свое почтение Пресветлой Княжне… И, если Галина обнаружилась среди русалок, не так сложно предположить, кого они могут встретить в хороводах спустившихся с небес плеяд! - Вы в порядке, госпожа? – боязливо поглаживая пальцами судорожно сомкнувшуюся на его предплечье узловатую ладонь, тихо спросил Финист. - Нет. Первые Берегини когда-то пришли в мир людей со светлой стороны. И во всех их наследницах сохраняется какая-то, пусть далекая и едва различимая, привязка. Если только не разорвать эти узы – грубо, с болью, как рвется все прочно вросшее и укоренившееся. Сама Марана давно уже не чувствовала этой связи – здесь и сейчас она – незваная гостья из «темных». Подчиняется она Князю или нет, найдет способ вернуть себе жизнь и молодость без необходимости похищать чужое дыхание или нет – похоже, занудство Александра, поторопившегося причислить новоявленную колдунью к своим подданным, имело некоторые основания… Мара отпустила оборотня и медленно поднялась по склону, готовясь в любой момент вновь материализовать в руках Косу Смерти. Что ей мешает немного омрачить праздник, на который ее пригласить не потрудились? Тем более… Между двумя невесомо кружащимися, взявшись за руки и переплетая золотистый огненный шлейф с белеющим лунно-туманным, призраками ведьма рубанула древком, легко прошедшим сквозь их сплетенные руки, но все же заставившим отшатнуться друг от друга и с испугом посмотреть на нее. - Что ты делаешь? – ахнула вилисса. Марана крутанула Косу в ладони, поворачивая вверх уже острием. На зыбкое переливающееся лицо Ядвиги она старалась не смотреть, вперившись взглядом в Клавдию. Эта вообще ни капельки не изменилась, разве что простенькие черты лица стали чуть тоньше и изящнее, а волосы, сменившие свой цвет с морковного на красное золото, удлинились до колен, окутывая девушку плащом мягкого пламени. - Тем более, это справедливо! – высоко поднимая оружие, вслух продолжила Мара. – Мне серьезную цену пришлось заплатить за твою смерть, так отчего бы – раз уж все равно пришлось раскошелиться – не прикончить тебя по-настоящему?! Все, чем могла помешать вилисса – попытаться сбить колдунью с ног, обернувшись порывом ветра, но все они знали, что Марану это не остановит и даже не задержит. А вот Карина, с все-таки сумевшая отлепиться от вновь обретенной подружки, снова возникла за спиной, вцепившись в поднимающие Косу руки. - Не надо! - глядя на бывшую Прию через плечо колдуньи, тихо попросила Клавдия. Детское личико сложилось в до боли знакомую гримасу, словно от желания заплакать – столько лет прошло, а раздражать меньше эти пантомимы не стали. Должно быть, не только ее – Катя и не подумала послушаться. Толку от этих стараний все равно было мало, но Марана не спешила высвобождаться. – Я не верю, что ты действительно хочешь именно этого, Марина. Иначе ударила бы сразу, не предоставляя разговорами возможность тебе помешать. - Никто из твоих подружек не в состоянии мне помешать, звездочка! И мне просто очень любопытно – очень давно и очень любопытно, что ты сама можешь сказать обо всей этой истории. Я искренне считала все случайностью, но после такого времени на раздумья приходит множество вопросов. - Тебе прекрасно известно, что не я виновата в том, что все так закончилось! А тем более - в том, что ты делала после! – перестав кукситься, с тихой уверенностью произнесла Плеяда. – Катя, пожалуйста, отпусти ее… Лезвие Косы Смерти сорвалось вниз, беззвучно рассекая воздух, и вонзилось в моментально пожухшую траву возле босых ног Клавдии. Две-три отрубленные прядки светло-рыжих источающих теплый свет волос, закружились в воздухе, но истаяли язычками пламени, не успев коснуться земли. Карина, Ядвига и даже Галя непонимающе смотрели на Клавдию, кажется, ожидая продолжения. - Наверное, - старательно опуская взгляд, неуверенно подала голос звездная дева. – я должна вам всем кое в чем признаться. Простите, что не рассказала все с самого начала, но мне казалось, все вы просто возненавидели меня тогда… Что вам не будет никакого дела. Настоятель предупреждал меня, что ничем хорошим эта затея не закончится, но я сумела его убедить, что готова хотя бы попытаться…
Санди ака Владлена: Алина Девочки не то, что среагировать, даже с ходу понять не сумели, что вдруг нашло на Ольгу. По резковатому точеному лицу лишь на миг пробежала тень испуга, почти сразу растаяв в полной сосредоточенной отрешенности – одновременно с этим девушка и атаковала. Реагирующая быстрее остальных Берегинь Виктория попыталась преградить ей путь, однако Ольга с легкостью отшвырнула ее. Похоже, на гоняя девчонок на многочисленных тренировках и пытаясь познакомить их хотя бы с основами рукопашного боя, бывшая послушница обходилась с Берегинями более чем деликатно, жаль, что оценить это им предстояло в подобной ситуации! Остальных не пришлось даже расталкивать – прошло всего несколько мгновений, прежде чем девушка, первым же ударом сбив настоятеля с ног, сомкнула скрюченные, словно в судороге, пальцы на его шее. - Поверь, мы тоже не в восторге от этого типа, но на сей раз ты чересчур… - успокаивающим тоном забормотала Ева приближаясь, однако стоило ей коснуться плеча Ольги, даже без явной попытки чем-то помешать ей, бывшая послушница неестественно изогнулась и, удерживая равновесие на сжимающих горло Монаха руках, отшвырнула водную Берегиню ударом ноги в живот. Евгения плюхнулась на доски колокольни, судорожно хватая воздух ртом. - Она не в себе, - тихо подытожила Маргарита. В принципе, всем уже было понятно, что даже для Ольги подобное поведение – уже чересчур! Как бы она не злилась на Монастырь и Монаха зимой, списать эту реакцию на неудачное аутодафе последующее изгнание Алине не пришло в голову даже в самый первый момент. К тому же чувства, особенно гнев, легко читались на лице Ольги, а сейчас весь ее вид оставался… совершенно отсутствующим. После того, что случилось сперва с Викой, а потом и с Евой, даже приближаться к Ольге было страшно, а что девчонки могли поделать на расстоянии? Магия на экзекуторов практически не действовала, да и в любом случае, по-настоящему атаковать ее никто из Берегинь не решился бы. Хоть сама Ольга столько раз и отрицала, что они друзья, чужим абстрактным человеком для девочек она давно уже не была… Бороться с Мараной и ее компанией было и в половину не так страшно! Колокола взревели практически одновременно. Не то, чтобы Алина разбиралась в этом, однако в разгар ночи колокольный звон показался девочке более чем внеурочным, особенно когда они оказались буквально в эпицентре всей этой какофонии! У девочки моментально возникло живописное впечатление, словно ей на голову надели ведро, по которому снаружи от души били колотушками, заставляя голову гулко гудеть. Остальные поспешно схватились за уши, однако, похоже, все их неприятные ощущения и сравниться не могли с тем, что испытывала Ольга, отпустившая поверженного настоятеля и с хриплым криком сдавившая руками собственную голову, слегка отклонившись назад. Только что напоминавшее непроницаемую маску лицо исказилось до неузнаваемости. Мимо растерянных и оглушенных Берегинь тенью скользнул брат Эдуард, коротко ударивший девушку основанием ладони куда-то в затылок, с виду – без особенно силы, но Ольга моментально обмякла и боком завалилась рядом с пытающимся отдышаться основателем. Колокола стихли. Брат Эдуард коротко кивнул на миг вынырнувшему из тени и почти сразу вновь растворившемуся между колокольными громадами Кузьме Кривому. - …Лебединая песня… - едва слышно выдохнул Монах, принимая протянутую руку второго экзекутора. Стоящий спиной к остальным Эдуард коротко кивнул. - Мэр не знал о том, что Ольга изгнана, да и сама возвращаться сюда не собиралась, поэтому приказал лебединой деве запрограммировать ее не это нападение, сработавшее на визуальное узнавание. Запоздавший эффект по стечению обстоятельств… - Аркадию Аристарховичу нужна была помощь, - напомнила Дарья. – попытка убить настоятеля – более чем странный способ ее добиться! - Ну, Ольга далеко не сильнейший воин в обители, - оборачиваясь к ним и отступая на шаг в сторону, чтобы не загораживать тяжело поднявшегося на ноги Монаха, пожал плечами Эдуард. – следовало предполагать, что у нее это не получится – только продемонстрирует, так сказать, серьезность намерений и возможностей мэра. Глупо, но вполне ожидаемые действия для отчаявшегося человека. Забавное совпадение… Зачем ты приказал Серым забрать мальчишку у лебединки? Разве мы не сочли, что оставаться под ее защитой для него сейчас наилучший вариант? Монах помолчал, свободной рукой потирая шею. Кажется, Ольга все-таки не успела серьезно ему навредить. Отдышавшись, он все-таки заговорил слегка охрипшим голосом: - Следовало проверить, насколько эта защита эффективна – раз сумели Серые, сумел бы и кто-то еще. Готовности отдать жизнь за него оказалось все же недостаточно… И мальчику будет безопаснее находиться в Монастыре, где мы сумеем обеспечить ему более квалифицированную защиту, чем лебединая дева. - А еще, - будничным тоном добавил Эдуард, продолжая удерживать настоятеля за руку (впрочем, тот еще нетвердо стоял на ногах и попыток высвободиться не делал). – кто-то же должен демонстрировать настоящее всеведение. Прописные истины и наборы банальностей, приправленные туманом недоговорок, за которым мерещиться какой-то скрытый смысл… последнее время им все меньше верят. Я прислушивался к разговорам в монастыре, твой авторитет серьезно пошатнулся за последнее время. Полагаю, ты и сам это замечал: с всеведением или без него, но глаза и уши у тебя остались на месте! Берегини потрясенно уставились на Монаха, пытаясь понять, о чем вообще идет речь. Насчет прописных истин и нравоучительных «чемоданов» мрачный экзекутор был как нельзя более прав, но при чем здесь сын мэра? И его необычные способности… Способности… - Вы собирались использовать Мишеньку с его умением видеть суть вещей для поддержки собственного авторитета «всезнания» в Монастыре? – спросила, став в какой-то момент став очень похожей на свою матушку, Дарья. - Отчасти так, - не стал спорить настоятель. – на самом деле уже настала пора начинать его обучение и подготовку, рано или поздно он все равно оказался бы в этих стенах. В любом случае, потребуется немало лет, прежде чем Миша сможет занять мое место. Давно ты понял, Эдуард? - Скажем так, меня давно терзали серьезные подозрения, но подтвердить их получилось только сегодня. Я предполагал, что именно у Елены получится найти главную деталь головоломки, заставившую все прочие встать на свои места – пожалуй, хорошей идеей было привести ее сюда и спровоцировать вашу доверительную беседу. Монах слегка нахмурился, настороженно вглядываясь в суровое лицо экзекутора. - Какое ты отношение имеешь к решению спрятать Елену здесь? - Так это с самого начала ты все затеял! – неожиданно взвилась до сих пор подавленно молчавшая Лена. – Нарочно все это подстроил?! Алина озадаченно моргнула. Чтобы начать обращаться к кому-то, тем более взрослому, на «ты» подружке Марго обычно требовался очень долгий период общения, да и то – постоянно сбивалась. Да что Елена, если ни она сама, ни даже, пожалуй, Ева, не рискнула бы обратиться к этому жуткому Эдуарду в подобном тоне! На сей раз, настоятель выглядел не менее потрясенным и ничего не понимающим, чем Берегини, как-то, словно сами собой, взгляды присутствующих переползли с негодующей Елены на самого экзекутора, безмолвно вопия о необходимых разъяснениях. - Одним из самых серьезных подозрений было и то, как легко оказалось обмануть якобы всеведущий Закон, - неожиданно мягко улыбнувшись, доверительно добавил Эдуард. Алина не сумела сдержать тихий испуганный писк, когда мужчина провел по своему лицу согнутыми пальцами – смотрелось это, словно кожу пытался отодрать, особенно когда в какой-то мере это у него получилось. Трудно было рассмотреть, что осталось в его ладонях, но поднятое после этого лицо помолодело лет на пятнадцать и без жуткого рваного шрама и усов оказалось довольно красивым. Не симпатичным, а по-настоящему красивым – даже до легкой потусторонности. Монах молчал и не шевелился. Берегини тоже, только Елена неожиданно подбежала к преобразившемуся мужчине и стукнула его кулачком по груди. - Ты все-таки меня использовал! - Вообще-то я всего лишь не стал вам всем мешать пытаться меня обманывать! - невозмутимо напомнил тот. – Как верно заметил наш уважаемый настоятель, ни одна из идей не исходила от меня лично. Хотя, признаюсь, не «узнать» несвоевременно о вашей затее оказалось не такой уж простой задачей, один этот Ерема чуть было все не испортил! Девочка тихо всхлипнула и скрестила руки на груди. - Нам говорили, что маги не могут быть экзекуторами, - снова заговорила Дарья. – это взаимно противоречащие вещи, которые нельзя объединить. Даже не применяя свою магию и вместо колдовской личины пользуясь маской-гримом Вы не могли обманывать других Серых! - Крохотная ошибка в формулировке: обладая магической силой нельзя одновременно быть экзекутором. Мне приходилось досуха истощать свой резерв каждый раз перед тем, как появиться здесь – и покидать обитель раньше, чем магия начинала естественным образом восстанавливаться. Само это место тормозило ее возвращение, а поскольку «брат Эдуард» большую часть времени проводил в свободных странствиях, ни у кого не вызывало подозрений, когда он не задерживался здесь надолго. Не командный игрок и все такое. Самая лучшая ложь всегда максимально близка к правде. На самом деле… Чернояд ненадолго замолк, пристально глядя на Монаха, но тот продолжал молчать. - На самом деле в первый раз все получилось совершенно случайно. Я был князем чуть больше четырех лет, когда остался без поддержки наставников – сначала Надежды, а потом и Станислава Георгиевича Змеева, который, так сказать, исполнял обязанности правителя Нави, пока я был ребенком. Заставить темные народы воспринимать себя всерьез можно только крайне радикальными методами, так что времена были… неспокойные. Усмирением бунта нескольких кланов оборотней, которые – по осени, видимо – совершенно с цепи сорвались, я решил заняться сам, можно сказать, в целях установления и поддержания должного авторитета. Но чего-то не рассчитал и истратил весь магический резерв… а волею судеб, случайно наткнулся на отряд экзекуторов, который возглавлял настоятель – на тот момент отряд, тоже решивший разобраться с теми оборотнями, был почти полностью вырезан. Привычные тактики были уже использованы, поэтому я внезапно и подумал – что, если я тоже смогу использовать… немагическую силу. Когда случай крайний, иногда приходят самые неожиданные идеи – а изредка они даже срабатывают. Тот случай и оказался из этих, редких. Настоятель меня не узнал: без магической силы, да еще один из этих зверюг раскроил мне всю физиономию чуть ли не мясом наружу. К тому же мне двадцати лет не было, а когда не разглядеть, что лицо довольно молодое, пепельные волосы кажутся русыми с проседью – вот он и решил, что я гораздо старше. Помог им я случайно, а потом подумал, что предоставляется неплохие возможности, вот и сочинил этого «Эдуарда». Далеко не все экзекуторы обучались в Монастыре, никого его история особо не удивила. - Просто очаровательно! Все обманули всех – круг замкнулся! – Виктория подняла натянутый лук. Сияющие золотом тетива и стрела осветили ее бледнеющее в полутьме лицо, создав иллюзию легкого бронзового загара. – Но несколько рискованно с твоей стороны было так прямо признаваться, что явился сюда без капли своей силы и не скоро будешь способен использовать колдовство. - Девочка, вы даже с Ольгой не могли справиться! – мягко напомнил Чернояд. Вика не стала спорить, только спустила тетиву, не успел он договорить до конца. Наверное, такого князь просто не ожидал, рассчитывал, что Берегини не решаться напасть первыми, если достаточно долго отвлекать их разговорами, поэтому слегка подрастерял свою уверенную невозмутимость и резво отпрянул, уворачиваясь от стрелы. Испуганно вскрикнула Елена. Стрела улетела в темноту, мелькнув на прощание тающей искоркой, однако неожиданность сыграла свою роль – не рассчитав поспешного отступления, Чернояд налетел на невысокий бортик, ограждающий колокольню и, не сумев удержать равновесия, перекувыркнулся через него, успев только взмахнуть в пустоте руками. Снова завизжала Елена, попытавшаяся метнуться к краю колокольни, но Маргарита не стила ее, перехватив по дороге крепко прижав к себе. - Вика, что ты вытворяешь?! – закричала Дарья на не меньше пораженную всем случившемся лучницу. Елена перестала вырываться, только тряслась крупной дрожью, но Маргарита на всякий случай продолжала крепко ее держать. Никто из девочек не решался приблизиться к краю и посмотреть вниз, хотя, наверное, ночью с такой высоты увидеть ничего и не вышло бы. А потом… Потом над колокольной башней, почти закрыв небо сияющими серебром перепончатыми крыльями, взвилась огромная драконица с чешуей цвета электрик и золотым гребнем. Кокетливо изогнувшись перед благодарными зрителями на фоне ночного неба (видимо, любовь покрасоваться при случае была чертой абсолютно всех крылатых змеев без исключения), драконица снова снизилась, обвив деревянную башенку длинным змеиным туловищем, а крохотными – по сравнению с общими размерами – ручками, отличавшимися от человеческих только покровом чешуи и коготками, бережно, как фарфоровую фигурку, поставила князя на прежнее место. - Так я и думала, что закончиться чем-то подобным! – хорошим таким оперным голосом возмущено выпалила змеюка. – А ну живо сказал мне «спасибо, милая»! - А тебя я вообще ни о чем не просил! – с не меньшим возмущением выпалил Чернояд. – И вообще – все было под контролем! - Видела я твое «под контролем»! Орлята учатся летать, угу! Князь только досадливо отмахнулся. - Спасибо вам, Алиса! – заставив его еще и сморщиться, как от зубной боли, вместо Чернояда крикнула драконице Елена, но та с наигранной обидой скрестила руки и вздернула треугольную голову. Улетать, впрочем, не торопилась. - Если она теперь решит, будто я ей чем-то обязан, - прожигая взглядом Викторию, негромко пообещал князь. – я припомню это тебе лично, Берегиня, можешь не сомневаться. - Вы предпочли бы свернуть шею, чем быть кому-то обязанным? – озадачилась Алина. - Если этот «кто-то» Алексис – безусловно! – Чернояд старательно не повышал голоса, но драконица покосилась в их сторону одним глазом и пробормотала, словно бы себе под нос, что все прекрасно слышит, что моментально сподвигло князя закрыть эту тему и сделать вид, будто вовсе не замечает с оскорбленным видом нависшей над башней махины. Драконий облик Сергея эта красотка превосходило, как минимум, в полтора раза, если не вдвое, так что при других обстоятельствах этот игнор маленькую Летавицу весьма бы позабавил. - Перестаньте все, наконец! Теперь, когда у нас появился шанс во всем, наконец-то разобраться… думаю, теперь у нас и выхода другого из ситуации нет, кроме как во всем разобраться, - Елена с неопределенным смыслом помахала перед собой раскрытыми ладонями. - Скажи это своим подружкам, склонным стрелять без предупреждения. Кстати, у Милены ты должна была научиться контролировать магию, а не выискивать повсюду рациональные объяснения! Наследница Лады смущенно кашлянула в кулачок, но с мысли не сбилась. - Ты затеял весь этот маскарад, потому что подозревал настоятеля, Александр? Подозревал и искал доказательства? - Закон перестает быть… Законом, если сам идет против каких-то собственных правил. Вмешивается в события, вопреки статусу наблюдателя… в чем бы это ни выразилось, но явно произошло до смерти Надежды. Вероятно, задолго до – если старое воплощение осталось живо… да и вообще, не сохранилось никакой информации о том, как Закон передает свои полномочия – за многие поколения Миша Емельянов – всего третий. - Я уже сказал, - покладисто сложив руки, напомнил Монах. – коль скоро вам всем вздумалось поиграть в детектива из книги в бумажной обложке, то не забывайте хотя бы о такой мелочи, как мотив. Какие у меня были причины для этого убийства? Не мою же детскую любовь Надежда отвергла, когда в очередной раз выскочила замуж! - Елене потребовался недолгий разговор, чтобы раскрыть тебя, - Чернояд любезно улыбнулся. – вполне возможно, что Надежда сделала когда-то то же самое. А в те времена разоблачение привело бы к куда более серьезным последствиям, ведь Мишенька был еще младенцем, и использовать его, как сейчас, ты не мог вовсе. - Да за кого вы меня принимаете? - За Закон, лишившийся полномочий! Ты должен был совершить что-то совершенно недозволительное, чтобы потерять свою силу, не так ли? - Нет! – впервые за столь насыщенный событиями вечер голос Монаха ощутимо дрогнул. – Нет, нет, нет! Это был несчастный случай, нелепое стечение обстоятельств! Все не должно было так закончиться! - Тогда ты должен был точно это знать. - Закон не предвидит будущее. Только пути развития, но их множество, как целая сеть расходящихся во все стороны дорог, на каждом шагу такое разветвление – остается лишь предполагать, какой выбор сделает человек. Ладно, - скользнув взглядом по растерянным лицам Берегинь, Монах улыбнулся слегка дрожащими губами. – вы не поймете, пока я не расскажу вам все. Все это действительно было роковым стечением обстоятельств! - Что – было? – не сдержавшись, нетерпеливо выкрикнула Евгения. - Смерть Берегини Клавдии около полувека назад, - настоятель закрыл глаза и, вернув голосу свою обычную размеренность, заговорил. – Клавдия не хотела быть Берегиней. Никогда этого по-настоящему не хотела, но однажды эта ноша окончательно стала для нее невыносимой. Когда появился этот Ярослав, вы должны были слышать, это поклонник Марины, которого Клавдия якобы у нее увела. Это, конечно, глупость. Марина не сумела бы, просто не смогла посвятить себя кому-то без остатка, не умела любить с той самоотдачей – совсем неудивительно, что в конце концов этот тип предпочел ей другую девушку. Это характеризовало его не лучшим образом, да и в девичьих компаниях подобные эстафеты – своеобразное табу, но Клавдия ничего не могла поделать со своими чувствами. У них уже свадьба была через полгода назначена… не думаю, что чувства Марины к этому парню были действительно серьезными, а для Клавдии он стал всем. Он того не стоил, но разве это имело для нее значение? Разумеется, остальным эта ситуация не понравилась. Как я уже говорил, среди подруг это табу, к тому же с самого начала сложилось так, что Ядвига была близкой подругой Марины, а Галина – Катерины, Клавдия была немного… немного менее значима для каждой из них. Ей начало казаться, будто подруги возненавидели ее за эту историю с Ярославом, что никогда не простят ей этого. Да и миссии Берегинь отнимали слишком много времени и внимания – тех времени и внимания, которые Клавдия теперь хотела только ему и посвящать. Она несколько раз приходила в Монастырь, умоляла избавить ее от волшебных сил, которые теперь приносили одни только беды. Это не по правилам, но… однажды я просто не смог отказать ей. Силы Берегинь не могут быть обращены друг против друга. Не «не должны», а именно не могут. Марина просто не могла бы – случайно или нет - попасть в Клавдию из лука, если бы та оставалась одной из команды. Я не смог отказать на ее мольбы… и это отчасти послужило причиной смерти. Закон определяет правила и для себя – он должен быть все подозрений. Когда возникла хотя бы тень сомнения в том, что произошедшее – не моя вина, у меня же самого и возникла, больше никто так и не узнал об этом – в тот же момент я потерял все. Это было… словно оглохнуть и ослепнуть в единый миг, но гораздо, гораздо сильнее. Первое время мне казалось, что я не смогу жить так. И жить с этим. Но обязанность поддерживать порядок до тех пор, пока не придет новый Закон никуда не делась. Я действительно никогда никого не обманывал, как видите, сейчас Елена усомнилась – и я честно все рассказал. - Тогда что Вам стоит сказать так же честно, что не… - непонимающе начала Алина. Просто вечер откровений какой-то здесь устроили. Посреди ночи, стоя, как дураки, на колокольне целой делегацией! Но закончить фразу не удалось, кто-то весьма бесцеремонно оттолкнул девочку. Восстановив равновесие, Аля вопросительно уставилась на ковыляющего к настоятелю Кузю Кривого, но тот словно и не заметил столкновения с ней вовсе. - Так это ты? Ты был во всем виноват? А я полвека принимал твое покровительство, ничего на самом деле не зная! – словно не желая верить собственным словам, слегка дрожащим голосом переспросил звонарь. Монах машинально отступил на шаг. - Я скорблю не меньше тебя. Возможно, что и сильнее, - проговорил он. – но я всего лишь исполнил ее собственное желание. Все мы хотели видеть ее счастливой… - Она не знала, чем это может закончиться, а ты – должен был! Ты знал, и все равно… если бы не ты, она осталась бы жива! – Кузьма двигался довольно заторможено, наверное, даже ожидая, что кто-то его остановит, но присутствующие даже не двинулись с места, а остановиться сам звонарь в таком состоянии просто не смог. Только когда он с силой толкнул Монаха в грудь, просто толкнул, из этого не получилось бы даже серьезного удара – а тот, как все поняли в следующий момент, успел подойти слишком близко к низкому ограждению, и этого толчка хватило, чтобы… Чернояд отреагировал быстрее Берегинь. То есть девочки рванулись вперед, как только поняли ,что происходит, но в результате только образовали кучу-малу, мешая друг другу, а князь метнулся к ограждению за миг да того, как «отмерли» остальные, успев схватить Монаха за руку и довольно грубым рывком вернуть обратно. - Ну уж нет! Сегодня здесь никто больше с башен падать не будет – уж придумайте что-нибудь свое, оригинальное! – ворчливо посоветовал он. – Что же, если это все… Елена, милочка, надеюсь, ты не забыла, что половина волшебного мира ждет возможности поприветствовать тебя на рассвете? По общепринятому мнению – лучшая его половина. А я, пожалуй, услышал здесь достаточно. - А церемония? И… - Рассвету не нужны никакие церемонии, чтобы наступить. Но ты проявишь уважение к подданным, позволив им продемонстрировать свое почтение тебе. - Я думала, ты хотел точно узнать, кто убил Надежду. - Это знание или незнание уже ничего не решит. Мишенька пока не сможет ни занять его место официально, ни обойтись без наставника, так что я в любом случае не смог бы позволить себе такую роскошь, как жестокая месть. - А откуда нам знать, что вы не стараетесь таким образом отвести подозрения от себя? – уточнила насупившаяся Виктория. Кажется, тот первый выстрел быстро перестал ей казаться хорошей идеей. - Он не умеет лгать и он уже несколько раз увиливал от прямого ответа, юные леди. Задумайтесь, как здесь прозвучало, о мотивах. А я об этом думать не собираюсь, во всяком случае – пока. - Подбросить? – давно уставшая изображать крайнюю обиду и с любопытством наблюдавшая за представлением драконица изогнула похожую на лебединую шею, уставившись на князя огромным синим глазом в кокетливых ресницах. - Чтоб мне у тебя одалживаться – я лучше пешком пойду! – отрезал Чернояд, просто источая любезность. Небо на востоке уже начинало светлеть, меняя бархатистый синий оттенок на холодный серо-стальной. Звезды, как падающие, так и спокойно светящие со своих мест на небе, медленно тускнели. Рассвету не нужны специальные церемонии, чтобы наступить. Мир готовился приветствовать его просто, по собственному желанию. - Александр! – неловко проскользнув между Берегинями, Елена поймала князя за руку. – Ты все равно должен провести эту церемонию. Только ты можешь, ну пожалуйста! - Назови хотя бы одну причину! – скептически прищурившись, потребовал Чернояд. - Рассвет следует на шаг позади ночи, - девочка взмахом тонкой руки театрально обвела едва-едва светлеющее на востоке небо. – и мне очень-очень стыдно, что я тебе не доверяла. Елена сжала его руку уже в обеих ладошках и зажмурилась. Вокруг нее легкими серебристыми волнами расходилось, как круги по воде, едва заметное серебристое сияние. Князь, искривив губы в едва заметной усмешке вскинул голову, волосы – изысканного платинового цвета, который так легко оказалось выдать за банальную седину – взметнулись за его спиной, словно подхваченные резким порывом несуществующего ветра. В образе «брата Эдуарда» они едва достигали середины спины, но теперь, всколыхнувшись, словно живые, прямо на глазах удлинились чуть ли не до пола, тяжело упав обратно мерцающим бледно-серым плащом. Он что же, обрезал их каждый раз, собираясь заглянуть в монастырь, а с восстановлением магического резерва восстанавливалась и прическа? - Не стоит. Я тебе тоже никогда не верил. Уже знакомое по декабрьским событиям сияние, постепенно меняющее цвет с серебристого не белый, окутало вершину колокольни, словно между разомкнувшимися ладонями Елены и князя вспыхнула звезда. Или - что солнце поторопилось подняться над горизонтом, не дождавшись положенного времени и заиграв на деревянных стенах и матовых боках колоколов не хуже, чем на отполированном до зеркального блеска металле. Алина уже готова была не обнаружить ни Чернояда, ни новой Лады, когда ослепленным глазам вернется способность видеть, но вместо этого исчезла сама колокольня. Колокольня, нависшая над деревянной башенкой драконица, Монах, так больше и не подавший голоса звонарь Кузьма… Когда глаза привыкли к смягчившемуся свету, девочка обнаружила, что висит сантиметрах в десяти над уже изрядно потоптанной травой холма, с которого увез Берегинь Сивка-бурка. Вокруг, почтительно притихнув, толпились волшебные существа. - Пропускаешь все самое интересное? Не слишком-то на тебя похоже! Когда Сергей успел появиться на колокольне, Алина так и не поняла. Наверное, выскочил с лестницы в последний момент перед перемещением, когда девочки уже оказались ослеплены. Под обратившимися к нему взглядами блондин смущенно кашлянул и отпустил рукав черной хламиды князя – тот по прежнему щеголял в рясе брата Эдуарда. - Когда в центр событий просачивается Алексис – уж лучше я по возможности скромно постою в сторонке! – с претензией на достоинство ответствовал Змеев. Заметив неподвижно лежащую – теперь уже на траве холма – Ольгу, Сергей без должного почтения повернулся к Чернояду и Елене спиной, обеспокоенно склонившись над девушкой. - С ней все в порядке, - с ноткой недовольства добавил князь. – должен сказать, на этот раз цепочка случайностей сработала очень вовремя. И ты… в общем, ты в кои-то веки все сделал правильно. Судя по натянутому тону, такая констатация считалась совершенно неслыханной честью, однако юноша почти не обратил на слова Чернояда внимания, присев на траву рядом с Ольгой и растерянно поглаживая короткие черные волосы. - Ты все еще можешь сделать выбор, - очень тихо сказала Елена, шагнув в их сторону. – правильный выбор. - Так говорят, когда призывают от чего-то непременно отказаться, - подняв голову, Сергей безмятежно улыбнулся. – такие решения не по мне. Мое почтение, Пресветлая Княжна! Отчего-то на лице новой Лады промелькнула тень разочарования – Алина так и не сумела понять его причины – но почти сразу девочка улыбнулась, с легкой примесью печали, как это только Елена и умела, и протянула ладошку в подставленную руку блондина, позволив запечатлеть на тыльной стороне легкий поцелуй. Подобный жест нуждался в большей царственности, а в ее исполнении смотрелся несколько неуклюже. Никакое могущество не могло придать ей достаточного по статусу величия, но, быть может, именно в этом и заключалась суть Лады. Сияние, окутавшее Сергея при прикосновении к руке девочки, потеплело, окрасилось золотым, заставив коленопреклонную фигуру юноши словно бы истаять, раствориться. И взмыл в предрассветное небо, картинно расправляя кольца, крылатый золотой Змей. - Пора просыпаться! - мягко позвала Елена, склонившись над Ольгой и проводя ладонью по щеке девушки. Кончики пальцев у нее продолжали неярко пульсировать светом. Бывшая послушница болезненно сморщилась и с тихим стоном приподняла голову. Здесь из-за леса не был виден горизонт, но приближающийся рассвет растворял ночную мглу уже над вершинами деревьев. Звезды на небе побледнели, да и спустившиеся на землю звездные девы уже не выглядели так красочно, как в ночи, теряясь перед лицом пробуждающегося солнца. - Если это все… Резко прозвучавший голос Маргариты словно обрушил хрустальное затишье предрассветного ожидания. Почти все взгляды устремились к светловолосой Берегине. - Хотя теперь мне и кажется, что наше участие здесь и вовсе ничего не решило, полагаю, больше мне не стоит беспокоиться за тебя, - слегка дрожащими руками Марго сняла с головы золотой венок. – и за всю нашу так называемую «миссию». Поэтому хватит с меня всех этих чудес! Бросив Венец Прии под ноги, Маргарита резко развернулась и сквозь отхлынувшую толпу быстрым шагом устремилась прочь. Елена рванулась было следом, но Чернояд поймал ее за плечо и отрицательно покачал головой. - Ты не в состоянии исцелить чью-то душу против воли самого человека. Особенно того, кто дорожит своей болью сильнее, чем любым счастьем. Отчего-то никто из девочек не почувствовал ожидаемого возмущения, Алину – а, может быть, и не только ее – кольнуло неприятное, но все же согласия. Марго готова была держаться, пока чувствовала себя обязанной, а теперь… вероятно, все, что ей требовалось – хоть какое-то время побыть одной. И стоило проявить уважение к этому желанию, хотя именно в таком состоянии подруги меньше всего хотели оставлять ее в одиночестве. По-настоящему помочь ей сейчас не в силах была даже Елена, так не стоило и докучать непрошенным сочувствием, лишь утягивающим глубже в отчаяние. Даже в волшебном мире оставалось невозможным настоящее чудо!
Санди ака Владлена: Маргарита Мы любовь по свету ищем, Но порой не замечаем, Что она идет за нами Сквозь ненастья и печали. И быть может нужно только нам Оглянуться утренней порой Чтоб, не веря собственным глазам, Встретиться с любовью, как с зарей. Скади Наверное, она повела себя глупо. Чертовски неловко, когда всю жизнь одергиваешь чье-то глупое поведение, а однажды поступаешь так сама – понимая это какой-то частью сознания, но все равно не можешь ничего с этим поделать. Сейчас Маргарите было, по большей части, безразлично, что подумает о ней кто бы то ни было, но… слишком непривычным это оказалось. Неправильным для нее. Быть может, если бы не оказалось, что все их старания были напрасными. Вернее, не напрасными, а направленными изначально неверно – сейчас Маргарита чувствовала бы себя хоть чуточку лучше. Все произошедшее казалось бы… оправданным. Не зря. Глупый самообман – не могло ей быть лучше, какими бы ни были все сопутствующие обстоятельства. Наверное, убегать в кишащий разнообразной нечистью лес тоже было не самой удачной идеей в ее жизни, да к тому же еще – отказавшись от волшебных способностей Прии, но девочка не сумела себя заставить помнить сейчас об осторожности. А оставлять у себя Венец хотя бы одно лишнее мгновение казалось невыносимым! Ведь… наверное, сила матушки-природы вполне могла вернуть Николая из небытия. Оживляла же она не только сорванные, но и засохшие цветы. Наверное, могла бы хоть целую армию собственных солдат создать из покрывающих какую-нибудь лужайку цветов… но только вот Маргарита больше ни на секунду не поверила бы в реальность Коли – как человека. И сам он перестал бы так считать, оказавшись в «новой жизни» обыкновенным послушным големом, вроде этих оживленных Кариной коряг и пней! Вернуть его таким было даже хуже, чем просто потерять навсегда… Для Николая все было по-настоящему. И смерть была настоящей – а от такой не положено возвращаться. Устав бежать куда-то, не разбирая дороги, Маргарита присела на переплетение покрытых мхом корней, прислонившись спиной к шершавому стволу дерева, и обхватила руками колени, словно страдая от воображаемого холода. Коля считал что умер. Считал, что жил. Он не понимал, что был всего лишь ожившей выдумкой, фантазией. - Понимаю, что ты чувствуешь себя виноватой. Резко подняв голову, девочка увидела незнакомку тоже сидящую на земле прямо напротив нее. О возрасте трудно было сказать что-то конкретное, кажется, это была вполне взрослая женщина, но ядовито-розовый наряд с черным кружевом и соответствующий макияж любого человека заставляли выглядеть моложе и глупее. - Я чувствую себя виноватой. - Он был именно таким, как ты хотела бы. До мелочей, до невозможного – в точности герой из твоих мыслей, ты создала его таким, чтобы потом вечно быть недовольной. Словно не то сама не знала, чего на самом деле хочешь, не то оказалась настолько придирчивой, что даже с собственной ожившей мечтой не сумела сладить. Ужасно! – черноволосая незнакомка картинно всхлипнула и деликатно высморкалась в платочек с черным кружевом. – Прошу прощения. Но мне жутко даже представлять, что такая недолгая жизнь была еще и до краев наполнена непониманием и недовольством! Он же даже попытался расстаться с тобой, хотя мог так поступить только в одном случае – если ты сама неосознанно захотела именно этого. Ты подумала, что твоей подружке нужен герой, а тебе самой – нет. Или просто отказалась соответствовать своим же представлениям настолько. Невероятно! Маргарита мотнула головой. Неужели то, о чем она мечтала, и то, чего она хотела, могли оказаться настолько разными… вещами? По правде говоря, девочка до сих пор не понимала, в чем принципиальное различие. - Кто ты такая? – сухо спросила она вслух. Черноволосая перестала размазывать уголком платочка потекшую тушь по щекам и, ненадолго изобразив оттенок деловитости, отрекомендовалась: - Меня зовут Желя. Олицетворение скорби и человеческих печалей. Думаю, сейчас тебе… - Проваливай. - Что? – забыв даже о приличествующих образу всхлипываниях, ошарашено переспросила Желя. - Я сказала: катись отсюда и езди по ушам кому-нибудь еще! – ровным тоном пояснила девочка, едва сдержав оскал просто-таки леденящей любезности. Еще немного и она, окончательно утратив самоконтроль, вцепилась бы этому «воплощению человеческих печалей» в черные косы. – Мне не нужны плакальщицы! - Ты не можешь быть настолько черствой, чтобы после всего отказать ему даже в печали! Но Маргарита уже снова уткнулась лицом в колени, игнорируя странную гостью. Чувства остаются чувствами, пока они в твоей душе, а выплескивание их на публику – не более чем дешевый спектакль. Даже изначально глубокие и искренние переживания моментально обесцениваются, выходя на поверхность. А в душу к ней никакие доброжелатели лезть не станут – без разницы, люди это, или какая-то истеричная нечисть! Еще какое-то время невидимая Желя тяжело вздыхала, надеясь снова привлечь к себе внимание «жертвы», но девочка не шевельнулась и постепенно уязвленное сопение растворилось в шелесте просыпающегося леса и нарастающем щебете птиц. Может быть, если заплакать, действительно станет легче? А имеет ли она право на это «легче»? Она сама запустила этот сценарий. Она мечтала о бесстрашном рыцаре, готовом пожертвовать собственной жизнью, мечтала – и даже не задумывалась, что подобная готовность может и подтвердиться на практике, после чего придется как-то жить дальше – с кровавым пятном от этой жертвы на душе. Разлуку она пережила бы проще. Предательство пережила бы, Маргарита не без оснований считала себя сильным человеком. Но ответственность за чужую смерть – это все же слишком! Должно быть, эта потусторонняя клоунесса права – она действительно чувствует себя виноватой. В том числе и потому, что сама не знала, чего хотела, а расплачиваться за это пришлось кому-то другому. Разбудил Маргариту щекочущий веки лучик уже довольно высоко поднявшегося солнца. Проснись она в той же позе клубочком возле дерева, наверное, и разогнуться после такого не смогла бы, однако вместо мха и неровных корней девочка обнаружила кровать, отличающуюся от обыкновенной разве что прохладным запахом непонятно откуда взявшихся хвойных ветвей. Не ароматизатора с запахом хвои, а настоящих веток. Солнце проказливо заглядывало в небольшое окошко в бревенчатой стене. Почти половину неровно освещенной через эти окошки комнаты занимала печь, у противоположной от кровати стены располагался потертый деревянный стол с парочкой табуретов, да возле самой двери стоял большой шкаф – этим нехитрая обстановка, по всей видимости, единственной комнаты в домике исчерпывалась. Явно на скорую руку наведенный порядок основывался на том, что все «лишние» вещи оказались распиханы по углам так, чтобы только глаза не мозолили, даже под кроватью Маргарита обнаружила слегка запылившуюся тарелку с зачерствевшими хлебными корками и парочкой успевших мумифицироваться яблочных огрызков. От дальнейшего исследования подкроватной зоны девочка благоразумно воздержалась, тем более, по другую сторону единственной двери ей почудились шаги по деревянному полу то ли крыльца, то ли сеней. Поспешно уронив голову на полушку, судя по ощущениям, вместо пуха почему-то набитую сухой травой, она полуприкрыла глаза, решив не подавать признаков жизни, пока не разберется, где, собственно, оказалась. Из-под ресниц скрипнувшая дверь тоже совсем неплохо просматривалась. - Ты уже проснулась? – заглянувший в приоткрытую дверь Петька Кукушкин заговорил, бросив на Маргариту единственный взгляд. Похоже, Ева в чем-то была права и актерские способности блондинки абсолютно никуда не годились! Негромко фыркнув, Маргоша села на кровати, а Перт с привычной своей улыбкой помахал ладонью. – Привет. Как ты оказалась одна в лесу, да еще в такое время? Крупных хищников в этих краях нет, но я бы не советовал ставить такие экстремальные эксперименты… - А… - девочка запустила ладонь в волосы, попутно наткнувшись на несколько сухих листиков. Представить было страшно, что у нее после подобной ночевки творилось на голове! – Мы были с девчонками, все вместе, но я отбилась от остальных и, наверное, немного заплутала. Понимаешь, сегодня… то есть, уже вчера был Иванов день, вот мы и решили поискать клад. Или нечисть, как уж повезет. Ребячество, конечно… Только не говори ничего вашей маме, а то у Дашки будут неприятности… - Да уж, представляю себе! – юноша хохотнул. После чего, порывшись в карманах широких вытертых почти до белизны джинсов, продемонстрировал Маргарите мобильный телефон. – Что же, вы с моей сестричкой дали одинаковые показания. Хорошо, что именно ей я решил позвонить сразу, как обнаружил тебя на рассвете. Девчонки беспокоились. Так странно… Подцепив ногой один из табуретов, Петька выдернул его из-под стола, и уселся лицом к Маргарите. - Странно, что они за меня беспокоились? – не поняла девочка. - Нет, конечно, не это. Не ожидал от вас подобной выходки, вот и все. То есть, на Евгению и Алину это как раз похоже, наверное, и Вики тоже это касается, но ты и моя сестричка всегда производили впечатление… другое впечатление… - Жутко правильных зануд, просто не способных на такое ребячество? - Ну, я собирался выразиться несколько иначе. - Общего смысла это не изменило бы. Тем более, вполне справедливого, - поднявшись на ноги, Маргарита в пару шагов пересекла небольшую комнату и с улыбкой потрепала юношу по плечу. – как бы то ни было, спасибо огромное, что помешал мне пополнить список своих хворей еще и хроническим ревматизмом после подобной ночевки в лесу. Ты просто ангел-хранитель! Что-то в улыбке, всегда потрясающе яркой на орехово-смуглом лице, заставило ее почти сразу отвести взгляд. - Я провожу тебя до города, - привставая, начал Петька, но блондинка снова коснулась его плеча, жестом убеждая оставаться на месте, и качнула головой. - Не стоит. Понимаю, я проявила себя не лучшим образом, заблудившись ночью, но сейчас дорогу найду, не сомневайся. Счастливо тебе – и удачи на экзаменах! - Может быть, мы увидимся в Петербурге, ведь так? Марго заставила себя вглядеться шоколадно-карие глаза. Из Петра получился бы хороший друг, просто отличный. Рядом с ним жизнь всегда кажется чуточку лучше, чем всегда, сама начинаешь словно бы иначе смотреть на привычные и знакомые вещи, заражаясь солнечной радушностью его отношения к миру. Но, прекрасно зная о его чувствах, затевать эту дружбу будет эгоистично и нечестно. Если уж у нее раньше не получилось ответить на его чувства, то уж теперь это вовсе исключено. - Извини, - продолжая пристально смотреть прямо в глаза, тихо сказала девочка. – но я не вижу в этом смысла. Совершенно не вижу смысла. Счастливо. Белозубая улыбка дрогнула. Петька, конечно, старался не показать этого, но все-таки Маргарите удалось его задеть. Даже обидеть. Юноша не принадлежал к категории людей, которые сердятся на других, даже когда для этого действительно выпадает повод, наверное, его внутренний мир был для этого чересчур солнечным, добрым и беззаботным. Чтобы расстроить Петра Кукушкина, следовало быть исключительно резкой и разочаровавшейся в жизни и в себе стервозой – в самый раз про нее сейчас! Никакая искренняя благодарность не может этого изменить… - Что же… я вовсе не думал навязываться или что-то вроде того, прости, если это так выглядело. Тебе тоже – удачи. - Спасибо, - тихо повторила Маргарита, уже закрыв дверь лесной сторожки снаружи, почти в полной уверенности, что Петр ее уже не услышит. Так будет честнее. Она четко задала параметры своего счастья, и не этому юноше расплачиваться за то, что ошиблась в расчетах, недостаточно хорошо, как оказалось, зная саму же себя. Банально звучит, но Петька действительно заслуживал лучшего, а в ее душе уже не осталось горючего на то, чтобы так же искренне еще кого-то в своей жизни полюбить. От самой души, кажется, уже почти ничего не осталось… Повезет с ним кому-то однажды, оставалось лишь от всей души надеяться, что неизвестная будет того достойна. «И такой дурой не окажется!»
Санди ака Владлена: XeniaMZ Я не знаю, под какую категорию это дело обточить можно. Как пародия - слишком затянуто и недостаточно смешно, как что-то с претензией на самостоятельность - слишком много сплагиаченного вычищать пришлось бы...
Санди ака Владлена: Виктория Эдика Линейкина Берегини обнаружили мирно спящим в доме у Мариванны, правда, учительница и Витек сразу честно предупредили девочек, что убеждать любопытного мальчишку, будто все увиденное ему привиделось после удара головой при так и не понятой попытке залезть в дом математички через окно. Тем более, как признался бес, мальчишка действительно нес совершеннейшую ахинею – так, что они и не поняли вовсе, что он здесь делал и чего надеялся обнаружить. У Алины, правда, оказались свои подозрения на этот счет… Ну, по крайней мере, в умении Евгении убеждать, если понадобиться, присовокупив к словам легкую поддержку необходимых чар, никто не сомневался. Петр Кукушкин позвонил Дарье, стоило только девочкам озадачиться вопросом, где теперь искать в лесу сбежавшую Маргариту – Виктория даже начала подозревать, нет ли между родственниками какой-нибудь особой телепатической связи, так удачно совпал момент! Оставалось лишь надеяться, что телепатия не распространялась на Тамару Глебовну, иначе им всем серьезно не поздоровилось бы! А вернувшаяся домой часам к девяти Марго оказалась в гораздо лучшем состоянии, чем взволнованные подружки успели себе навоображать. Вообще, не зная точно, что ей пришлось пережить, перемен в поведении можно было бы не заметить вовсе, это была все та же девочка с царственными манерами, легкой язвительностью и упрямым характером, что и раньше. Даже общалась с остальными Маргарита почти как ни в чем не бывало – в том числе и с иногда присоединявшейся к ним Еленой. Кроме пары моментов: на любые упоминания что Николая, что вообще их волшебных приключений либо невозмутимо отмалчивалась, либо резко переводила разговор на что-то еще. Вскоре даже Ева оставила попытки ее разговорить. Виктории держать все чувства в себе казалось в тысячу раз более тяжелым испытанием, но быстро стало понятно, что Маргарита относится к переживаниям совершенно иначе и не желает абсолютно ни с кем их разделять. Как там говорил князь: некоторой болью дорожат даже сильнее радости. Наверное, он знал, о чем говорит, после той истории с Надеждой. Только бы Маргарита годам к тридцати не дошла бы до столь же очаровательной мизантропии! - Марана отказалась от моей помощи, - незадолго до того, как семья Романовых уехала обратно в Петербург, призналась Елена другим Берегиням, поскольку с Маргаритой это обсуждать было бесполезно. То ли, в отличие от подруги, хотела поделиться опасениями и переживаниями, то ли предупреждала. В конце концов, если ведьма твердо решила всего добиться сама, а с ее методами девочки уже успели хорошо познакомиться, проблемы из-за этого в первую очередь должны были возникнуть у Берегинь. – Александр сказал, чтобы я не беспокоилась. Пока Мара – колдунья, а на темной стороне ему приходилось иметь дело и не с такими. - Там ей всегда было самое место! – фыркнула Ева, а Виктории почему-то пришло в голову, что ее предшественница не слишком-то и хотела на самом деле возвращаться. Возможно, Маране понравилась «игра», которой ведьма воспринимала попытки Чернояда ее приструнить. Хотя их собственных возможных неприятностей это и не отменяло, если князю тьмы и взбредет в голову о ком-то заботиться, то уж точно не о Берегинях. Сама Виктория никуда уезжать из Вересково не собиралась – это девочка решила абсолютно точно. Значит, не самого приятного разговора с отцом, хоть Вика до самого последнего момента не знала, что именно станет ему говорить, избежать в любом случае не получилось бы. Главный-то смысл был очевиден. - Я хочу, чтобы вы прекратили это судебное разбирательство – только и всего, - устроившись на переднем сиденье отцовского автомобиля, тихо сказала Виктория. - Поверь, я сам совсем не хочу доводить до этого, но если… - Ты не понимаешь? - девочка посмотрела ему прямо в глаза. Они были очень похожи, порой до мельчайших черт: оба рыжеволосые и светлокожие – только глаза у Ричарда были довольно светлые, колеблющиеся между серым и голубым в зависимости от освещения, а у нее – карие, мамины. – Я хочу, чтобы ты отозвал иск об опекунстве. Про этот абсурд с похищением вообще, по-моему, говорить не стоит. Худшее, что я могу себе представить, это стать объектом шантажа, я что, по-твоему, какая-то неодушевленная вещь, о собственности на которую можно спорить? - Я всего лишь хотел, чтобы все мы снова были вместе. Мама, ты ведь сама знаешь, замечательный человек, но это сочетание вспыльчивости и упрямства ей же самой постоянно вредит: сначала она принимает спонтанные решения, а потом не желает признавать, что совершила ошибку. Мы ведь были счастливы. И будем, если сумеем выдержать эту встряску, мне казалось, ты сама считаешь так же, что я могу рассчитывать на твою помощь. Иногда люди совершают поступки во вред себе. Вспыльчивость, упрямство, еще какие-нибудь не лучшие качества характеров – а кто идеален – и какое удобное оправдание на то, чтобы навязывать им свое представление о благополучии насильно. Будучи подростком, знаешь эту методику на собственной шкурке, как никто другой! Неприятно. Но Виктория не могла осуждать Ричарда за это, не знала точно, не вела ли бы себя точно так же, оказавшись каким-то образом на его месте. - Мы больше не все вместе. «Встряску», о которой ты говоришь, вы с мамой, уж прости, уже не выдержали. Но ты теперь делаешь все для того, чтобы стать еще и врагами? Раз уж начались эти призывы, чтобы я приняла чью-то сторону… Какую – «сторону», папа?! Послушай сам себя, ты же уже борешься не за нас, а с нами же! Мама не хочет уезжать отсюда. Я… я не хочу уезжать. Мы должны чувствовать себя счастливыми, если нас ЗАСТАВИТЬ? Конечно, она и из Москвы уезжать не хотела. Поначалу этот городок Вике совершенно не понравился, все настоящее пришло постепенно. Она немного боялась, что Ричард заговорит об этом. Предположит, что со временем все «успокоится», и в Москве найдутся школьные подруги, найдутся интересы, увлечения – и она снова втянется в жизнь, как втянулась здесь. И нельзя объяснить, насколько то, что Виктория нашла в Вересково, несоизмеримо больше. Даже если и получилось бы быть откровенной, наверное, отец не понял бы. - К тому же существует, пусть и невероятная, но все-таки возможность, что мама не уступила бы шантажу. Ты думал об этом? Меня ты забрал бы, а вернуть ее этим – не сумел. И как, по-твоему, одинокий мужчина должен заниматься воспитанием девочки подростка, укомплектованной всеми сопутствующими заморочками? - Прекрати! – Ричард, зажмурившись, с усталым видом потер лоб ладонью. – Ты сама прекрасно знаешь, что вопрос опекунства – вовсе не просто повод, и что вернуть тебя для меня ничуть не менее важно, чем Жанну. Знаешь, что я очень тебя люблю. А то, что говоришь… по сути, это заявление, будто готова начать считать меня врагом, если я продолжу настаивать. Надеюсь, не Жанна тебя в этом убедила. - Нет. Как я уже сказала, я не собираюсь «занимать чью-то сторону». Я само понятие «чьей-то стороны» в отношениях между нами считаю глупостью и абсурдом. И… я тоже тебя очень люблю, па. И очень надеюсь, что не стану потом в этом раскаиваться. Остановишь здесь? На небольшом стадионе возле школы ролевая тусовка проводила свои уже успевшие стать обычными соревнования. Для соревнования вроде тех, что проводились в мае, места здесь было маловато, да и окрестности в качестве декораций подкачали, не замаскируешь же школу под избушку на курьих ножках! – но для тренировок подходили неплохо. Поцеловав Ричарда в щеку, Виктория выскользнула из машины и направилась через школьный двор к невысоким заграждениям, отделяющим футбольное поле, где сейчас разминались мечники, от овала беговых дорожек. Нормальных трибун на маленьком стадиончике не было, поэтому большинство зрителей, как птицы на жердочке, расселись на этом заборе. Матвея, автоматически скользнув по зрителям взглядом, девочка не обнаружила, зато Мадина, с выражением легкой скуки на ярком смугловатом личике наблюдавшая за тренировкой, попалась на глаза почти сразу. Вика устало вздохнула и, протолкнувшись сквозь толпу, заняла место разом с черноволосой девушкой, слегка подвинув и Мадину и соседа с противоположной стороны. - Гм… привет. - А, привет. А Матвея сегодня не будет, летом он почти целыми днями помогает своему деду в ветлечебнице – с четырнадцати лет решил позаботиться о практике для поступления. - Наверное, и к лучшему, - так и не сумев улыбнуться в ответ, Виктория опустила взгляд на свои нервно сцепленные в «замок» руки. – я с тобой поговорить хотела. - Правда? – вежливо постаравшись скрыть недоумение, Мадина вопросительно моргнула. - Я должна извиниться за то, что… ну, думала о тебе плохо. Ты ведь даже не заметила, теперь окончательно выставлю себя дурой! Но все равно, я… Мне обидно было думать о том, что ты – давний друг Матвея, что должна знать о нем столько, понимать лучше всех и все такое. Думать о том, что в любом случае ты оказалась бы важнее – что-то вроде этого. Пока не поняла, как глупо задаваться вопросом, кто из близких людей может быть «более» или «менее» важен. Понимаешь? - Действительно не понимаю, - помолчав, призналась брюнетка. – ты ведь ничего не делала и не говорила – за что ты считаешь себя обязанной просить прощения? Любому человеку может кто-то нравиться и кто-то не нравиться, пока это не выражается хамством, трудно оспаривать такое право. Хотя насчет Матвея ты, вполне возможно, ошибаешься. Я действительно знаю его дольше и… скажем так, кое-что замечаю. - Пыталась сделать. Хотя все и сорвалось, мне будет стыдно, если я не расскажу этого… - Пыталась? – темные брови собеседницы снова непонятливо поползли вверх. - Сжульничать на стрелковом состязании! – набрав побольше воздуха, выпалила Вика. - Но ведь ты и так побеждала. - Вот я и говорю – глупо все это. - Возможно, не так уж глупо. Даже хорошо, что в мире еще остались такие честные люди, которых может терзать то, что они всего лишь думали или собирались, но так и не сделали. К тому же ты не первая, кто не верит, что с парнем, симпатичным особенно, можно действительно дружить, просто, знаешь, когда знакомы с детства, это в младших классах легко получить статус «жениха и невесты», а с возрастом возникает подсознательное отношение как между братом и сестрой. Или что-то вроде того. Не знаю, как объяснить. Титул чемпиона я планирую у тебя отвоевать на следующих же стрельбищах! – Мадина с наигранной угрозой помотала указательным пальцем перед носом собеседницы. – Но, касаемо Матвея, я тебе не противник. За живого разумного человека глупо бороться, как за приз… ну, если речь не об Анфиске, конечно! Думаю, тебе следовало поговорить об этом с самим Матвеем, подозреваю, что уже давно. Он, когда дело касается девчонок, становится до жути застенчивым, не так уж часто кто-то производит на него впечатление – просто не знает, как себя вести и что говорить, так что сам будет решаться до скончания веков. А ты, судя по тому, что я видела на турнире лучников, умеешь уверенно идти к цели. Хотя при стрельбе к цели не «идут» - по дурацки прозвучало… в общем, ты понимаешь. - По тебе не сказать, что он не умеет разговаривать с девушками. И Елене, и Ольге… - Не знаю, о ком именно идет речь, но раз цепочка началась с меня, то все просто. Когда кто-то воспринимается не как девушка, а просто как человек, разумеется, тут просто нечему смущаться. Виктория пожала плечами. Вечно в жизни все так усложнено. Можно подумать, уверенность отказывает людям именно тогда, когда нужна сильнее всего. Правда, до конца поверить Мадине не получалось. То есть, конечно, с самой девочкой именно так обычно и бывало, но признать, что и с Матвеем тоже, оказалось нелегко. У него просто причин не было и не могло быть. - Матвей красивый, талантливый музыкант, да еще и один из лучших учеников! От него в восторге и другие школьники, и учителя, о девушках и говорить нечего – какие у него могут быть причины робеть перед кем-то?! «А тем более, перед кем-то вроде меня?» - Думаешь, если парень оказывается вдруг популярным, это гарантированно заставит его считать себя таковым? Вон, взгляни? Очередной поединок как раз завершился. Последнее время вперед выбивалась недавно организованная, компания «Черная роза», собранная из совершеннейших тихонь и серых мышек, затеявших это исключительно ради вызова собственным комплексам, которых не то, что всерьез воспринимать, замечать-то не у всех получалось. Однако, наверное, новичкам действительно везло – результаты эти ребята начали выбивать совсем и совсем неплохие. Вот и на сей раз победителем оказался Мартын собственной персоной. Оглушено озирающегося очкарика, кажется, тщетно пытавшегося осмыслить, что зазвучавшие аплодисменты адресованы ему самому, или понять, как такое вообще могло получиться, почти сразу после выхода с площадки окружила толпа девушек – причем отнюдь не только коллег по «ордену». - Ну, ты и сравнила! – не сумела сдержать смешка рыжеволосая Берегиня. Мадина посмотрела на нее с легким недоумением. - Чего это ты? Мартын славный. Не похож ни на одного парня, которые мне когда-либо встречались, такой забавный и обаятельный. Я бы, конечно, не связалась с мальчишкой на два года меня младше, но и просто общаться с ним очень весело. Прежде, чем совсем уж невежливо не вылупить глаза, Вика все-таки успела вспомнить о чарах Евгении, которые и на Мадину, разумеется, должны были подействовать, поэтому переспрашивать, не шутит ли брюнетка, не стала. Тем более, насчет забавности и ни на кого – да и ни на что – не похожести та была совершенно права, просто странно было слышать такое не в насмешку, а с искренней симпатией. На самом деле чувства юмора у Мартына не было. Вообще! Но как-то так получилось, что именно это помогло ему казаться в глазах окружающих (после того, как те вообще начали обращать внимание) очень остроумным. Очередная ирония судьбы! Сквозь стайку старшеклассниц протолкалась, пару раз жестковато пуская ход локти Евгения, одетая в синий сарафанчик со сборчатой юбкой чуть ниже колен. - Поздравляем победителя! – с легкой натянутостью в преувеличенно-бодром тоне, громко выкрикнула она и, зажмурившись, торопливо чмокнула впавшего в окончательную прострацию очкарика в уголок губ. Остальные девушки потрясенно замерли. «С чего ей взбрело в голову непременно снимать эти чары?» – с легкой укоризной подумала Виктория. Конечно, наводить их на Мартына было чистым недоразумением, но что мешало подождать, пока они просто не выветрятся? Даже ему не удастся воспринять философски, если сейчас все эти наперебой поздравлявшие красотки с фырканьем развернуться и уйдут прочь! Чертовски обидно получится… получилось бы… - Ей, а тебя-то кто назначил первой красавицей, которой полагается чествовать победителя?! – возмущенно воскликнула одна из трио «охмуренных» сестричек, кажется, Люба. И, тут же предлагая альтернативную кандидатуру на эту роль, чмокнула стоящего столбом мальчишку в другую щеку. Девчонки зашумели, сомкнув вокруг переваривающего внезапно рухнувшее на его голову счастье Мартына плотное гомонящее кольцо, а растерявшуюся Еву быстро оттеснили. Даже с отдаления Виктория могла видеть, как вытянулось лицо подружки – то ли от обиды, то ли расстройства, что не сработал «верный» магический способ. - Ты это серьезно? – ради эксперимента спросила Вика у Мадины. – Мне Мартынко никогда не казался… особенно симпатичным. - Ну, если хоть изредка не смотреть на людей вне трафаретов и стереотипов, многое можно потерять, не заметив, какие они на самом деле. Не зря же его все так любят. Ну конечно, Дина-то в этой школе меньше полугода, откуда ей знать, что еще недавно о существовании Мартына даже перед контрольными вспоминали разве что особенно внимательные. Жутковато представить, к какой жизни он должен был привыкнуть, чтобы целую четверть оставаться невидимкой – и даже не заметить в отношении окружающих разницы! Хотя не замечал он и теперь, ну, не считая перепавшего в экспериментальных целях поцелуя Евы, конечно. Интересно все-таки, почему же поцелуй не развеял чары? - Дин, может, этот вопрос покажется совсем уж странным, но у твоей бабушки… или дедушки, может быть – не было сестры, пропавшей полвека назад? Их семья должна была жить в Вересково или каком-то городке поблизости, я думаю. - Так пристально я семейные архивы не штудировала. Если и была, то я ничего о ней не знаю, надо спросить у самой бабушки… - судя по тону, Мадина даже представить себе не могла, с чего вдруг собеседнице понадобилась такая о ней информация. Вика даже придумала более-менее подходящее объяснения, собираясь в случае расспросов показать девушке фотографию Ядвиги с подругами в молодости. Непонимание Дины немного успокаивало – во всяком случае, готовность охотно подтвердить слова Мары выглядела бы куда подозрительнее! Однако брюнетка не стала интересоваться причинами такого любопытства, а только с улыбкой покачала головой. – Кажется, я уже поняла, почему Матвей считает тебя особенной девушкой! Никогда еще Викторию не называли чудачкой, облекая это в форму комплимента! Конечно, сейчас она была слишком благодарна Мадине, чтобы выискивать в словах подвох или насмешки… одно обидно – кажется, ее незаслуженно сочли невероятно честным человеком из-за этого дурацкого извинения. А Матвей, если Дина права, считал и раньше. Неловко это понимать, зная, что одной своей тайной точно не сможешь с ним поделиться. Неудивительно, что это так тяготило Клавдию… Но история Клавдии же говорила о том, что от судьбы увиливать бессмысленно, особенно когда ты теоретически в силах выдержать предоставленные испытания. А скрывать от людей существование волшебного мира – это же не то же самое, что какая-то ложь для собственной выгоды. Это одна из сторон миссии Берегинь для защиты человечества.
Санди ака Владлена: Итаааак, я таки ду ит! Сантабарбара все же оказалась не форева... ЭПИЛОГ Дарья, наверное, уже раз в двадцатый перечитывала письмо, врученное ей лично учителем информатики Гавриилом Сивиным, когда-то внезапно оказавшимся по совместительству еще и волшебным зверем Сивкой-Буркой, по характеру, правда, напоминавшим вовсе не былинного богатырского коня, а скорее древнегреческого Пегаса или мифического единорога – им обычно приписывалась страсть как к чистым душам, так и к творческим мечтателям. Заглядывающий во вручную каллиграфически выведенный текст через ее плечо Никита нетерпеливо вздыхал, осуждая столь пристальное внимание к какой-то официальной бумажке. - Ты что, всерьез собираешься туда поехать? – наконец ревниво протянул парень. Решив, что ведет себя сейчас не слишком вежливо по отношению к приятелю, девочка свернула лист пополам и спрятала обратно во вскрытый конверт. Почему она считала, что мальчишка с репутацией хулигана не может на проверку оказаться занудой? Никому не чуждо ничто человеческое, даже явным нелюдям, так почему тогда какой-то категории школьников быть при этом исключением? Дарья думала, что хулиганами становятся бунтари, а выяснила, начав несколько месяцев назад встречаться с Никитой, что по крайней мере часть таковых просто подтверждают все эти рассуждения о дурном влиянии. Не то, чтобы девочка была разочарована. Наверное, с Никитой в результате оказалось даже проще сойтись благодаря тому, что тот вполне готов оказался стать довольно милым и приятным парнем, как только влияние его бывших дружков сменилось на ее собственное. И учиться у него получалось не так уж плохо, стоило только на учебе сосредоточиться – остальной банде Юрика снова грозил второй год, а он, хотя и вынужден был вместе с Евгенией посещать летнюю школу, без особого труда догнал и освоил программу. Что во всем этом могло не нравиться? Разве что то, что немного не так Даша себе их абстрактные отношения представляла, втайне влюбившись в тогдашнего двоечника и хулигана из-за уголка. Но тогда она и не верила, что эти отношения вообще могли бы у них быть. - Хотя бы съездить и осмотреться. Не так-то часто выпадает шанс, что твои успехи привлекут интерес совершенно особенной гимназии. Ну, в чем дело? Даже если меня туда все-таки возьмут, я же не на Луну улечу! От Вересково до этого городка, Краснокаменска, всего три часа пути. И на каникулы я буду возвращаться! - Вот именно, гимназия в каком-то городке, таком же захолустном, что и наш! Понимаю, в Москву или Петербург попасть… или вообще за границу – а здесь что особенного? Чего ради тебе переводиться. Девочка вздохнула, мысленно подбирая нужные слова. За границей она так и не побывала, бойкот, подпортивший Дарье табель в самом конце прошлого учебного года, перечеркнул перспективы на поездку в английский колледж святой Джоанн – но отчего-то особого сожаления об этом отличница и не испытывала. Эта программа обмена фактически почти что туризм – никто не мог рассчитывать обучаться там по-настоящему. А теперь ей действительно выпал необычный шанс, может статься, и единственный в жизни. - Дополнительные занятия, работа в школьной газете, эти уроки танцев, теперь еще и перевод из нашей школы куда-то в соседний город! – с некоторой обидой в голосе обвинительно перечислил Никита. – У нас остается все меньше времени, чтобы банально видеться, иногда мне кажется, что тебе просто скучно со мной, раз предпочитаешь загружать себе кучей всевозможных дел. Хотелось бы общаться с тобой почаще… и желательно не по переписке! Конечно, мы мыслим, значит, существуем – но ведь существуем не только для того, чтобы мыслить! - Пока что это всего лишь приглашение на собеседование! – напомнила Дарья, примирительно поцеловав мальчишку в щеку. Жаль, что он не может искренне пожелать ей удачи, но все же… А что если Никита прав – все дело в том, что ей с ним скучно? Даша прислушалась к собственным ощущениям, но ответить на этот вопрос точно не смогла. Ей по-прежнему нравился парень, и разрывать отношения девочка ни за что не хотела бы. Особенно оценив его умение поддаваться влиянию – может быть, Даша окажется главной гарантией того, что Никита окончательно изменит свою жизнь, станет достойным человеком, а не прибьется снова к банде Юрика или им подобным типам. Если это возможно, то она еще и в ответе за его дальнейшую судьбу. Но это же не обязывает всю свою жизнь выстраивать так, чтобы вокруг него вертелась! Пожалуй, сейчас Никита просто капризничает. Конечно, он не хочет, чтобы Дарья уезжала. Она сама тоже будет скучать. - Кстати, о несостоявшейся поездке в Англию! – решив перевести разговор, припомнила девочка. – Знаешь, что я узнала от Гарика? Англичане согласились издать этот психологический трактат Жанны Климентьевны Роликовой. Быть может, мы о ней еще услышим! - Шутишь? Раз ни одно издательство не хотело публиковать, то не захочет и переводить на русский. - Тебе осталось совсем немного подтянуться по языкам, чтобы мы вместе могли прочитать книгу на английском без перевода! Заодно попрактикуемся, – Даша весело потрепала Никиту по плечу, однако в ответном взгляде почему-то не встретила особенного воодушевления. Наверное, следовало немножечко сбавить темп: достаточно того, что за летние каникулы парень под ее бдительным присмотром перечитал всю русскую классику, которой пренебрег в предыдущие годы обучения, а заодно и за программу десятого класса (Дарья сама всегда заранее читала на каникулах то, что впоследствии предстояло разбирать на уроках, вот и посчитала, что Никите это тоже будет полезно). - Не знаешь, как дела у самого Гарика? Слышал, у него в семье какие-то проблемы, - уклончиво ответил мальчишка. Поскучнев, Даша неопределенно пожала плечами. «Какие-то» проблемы были, насколько она могла судить, в семье Горшковых уже давно. А в какой семье нет проблем вовсе? Другое дело, что летом случилось своеобразное обострение хронической фазы: когда уехал Северинов, на которого родители Гарика по привычке сваливали вину за любые свои разногласия, им пришлось открыть глаза друг на друга, и не все, ставшее явным, им понравилось. Девочка считала, что это не так уж плохо, нельзя же до бесконечности закрывать глаза на проблему вместо того, чтобы решать, а эта пара производила впечатление искренне любящих друг друга людей – они сумеют справиться. Безпроблемных отношений не бывает, никто не обязан быть безупречным, вопрос лишь в том, готовы ли люди преодолевать трудности и настолько ли важны, чтобы любить их вместе с недостатками. «Если да, то справиться можно с чем угодно!» - сжимая покрепче ладонь Никиты и зачем-то закрыв глаза, твердо сказала себе Дарья. - Сходим сегодня в кафе? Ты, кажется, хотела поделиться впечатлениями от третьего тома «Войны и мира», не зря же я его вчера весь вечер в экстренном порядке дочитывал! - Мне надо готовиться к поездке в Краснокаменск и собеседованию, забыл? – заметив, как огорченно вытянулось его лицо, Даша виновато улыбнулась и добавила. - Давай лучше на выходных. Кроме того, «глотать» книги не стоит. Это как при путешествии знакомиться с разными странами только из окна поезда - так быстро, что все лучшее проносится мимо! Ну что ты, как маленький, Никита? В субботу обязательно сходим, обещаю! А хочешь, у нас дома пообедаем? - Что, Тамара Глебовна уже закончила проверять репутацию моего рода до седьмого колена? – наконец-то развеселился парень. – С удовольствием. Обожаю ее овсянку на обезжиренном молоке! - Я обязательно ей передам! – пообещала Дарья и тоже рассмеялась. Краснокаменск действительно оказался совсем маленьким городком, даже меньше Вересково, но тоже очень чистеньким и аккуратным. Напрашивалось на язык – ухоженным. Правда, жилых кварталов здесь было совсем немного, узкое кольцо «частного сектора» (а проще говоря, деревенского типа домиков с огородами) по окраинам, зато почти на всю территорию разросся центр с множеством кафе, ресторанчиков, кинотеатров, самых разнообразных магазинов, парой парков с аттракционами, а еще – особенно впечатлившей Дарью огромной библиотекой почти в самом центре. Почти через весь город девочка вынуждена была проехать от железнодорожной станции, поэтому оценить все это великолепие могла в полной мере. Школа располагалась даже не в черте самого Краснокаменска, а в предместьях, причем не стой стороны, где тянулись вдоль дорог бесконечные поселки и деревеньки, а там, где к городской черте почти вплотную подступал лес, постепенно переходивший в обширный парк, в глубине которого, отделенное от дороги с автобусной остановкой озером в форме вытянутого слегка искривленного овала, и находилось здание, напоминающее комплекс стилизованных «под старину» деревянных теремов разного размера и немного разного оттенка. С противоположного берега, над сверкающим озером и в живописной окантовке уже слегка вызолоченной солнцем листвы комплекс казался небольшим замком, отчего-то выстроенным из дерева вместо камня. Заворожено изучая открывшееся великолепие, Даша как-то и внимания не обратила на шорох открывшихся дверей и фырканье еще одного остановившегося за спиной автобуса. Вернее, не заметила бы, но пару секунд спустя позади воодушевленно завопили, заставив испуганно подпрыгнуть. - Вот так-так! И она даже ничего нам не сказала, что тоже сюда собирается ехать! Девочка прижала ладонь к груди и, чтобы успокоиться, глубоко вздохнув, обернулась, непонимающе уставившись сначала на вопившую Еву – а от кого еще такой выходки можно было ожидать? – потом, чуть повернув голову, на Викторию и Алину. Последняя меньше всех выросла за лето, зато сменила имидж с фольклорных мотивов переключившись на научно-фантастические: серебристые лосины, маечка с логотипом Розвелля, полуармейские ботинки, сумочка, стилизованная под радиопередатчик, даже прическу из множества мелких косичек сменила гладкая стрижка средней длинны, украшенная заколками-звездочками. Всегда бурно увлекающаяся натура их младшей подружки с готовностью приняла разговоры Эдика Линейкина о космических полетах и инопланетянах, сражая остальных девчонок железным аргументом, что, раз уж правдой оказались откровенно сказочные события и существа, то почему бы не быть и пришельцам! Кстати, никто так и не понял толком, что сохранилось в голове у Эдика после случайной встречи с астралиями – Алина уверила Еву, что все под контролем и «промывка мозгов» мальчишке совершенно не нужна, но порой у Дарьи возникали подозрения на этот счет. - И правда, - согласилась Вика. – все вместе бы прокатились. - Тоже? Вы получали приглашения? – Даша моргнула, соображая, как бы сформулировать свое непонимание в необидной форме. Ее пригласили, заинтересовавшись достижениями в учебе, чего из подруг можно было ожидать разве что от Али, да и то… - Ага! - Евгения гордо улыбнулась и помахала перед собой уже изрядно измусоленным небрежно надорванным конвертом, который, наверное, всю дорогу вертела в руках. – Пишут, что мой творческий потенциал привлек внимание и я, если все сложится, смогу поступить даже на бесплатной основе. В кои-то веки мой талант готовы оценить по достоинству! - Мне прислали почти то же самое… ну, про спортивные успехи, - смущенно добавила Виктория. – Ева уговорила хотя бы посмотреть, что тут вообще, хотя бы с ними за компанию. По-моему, это не серьезно, да я и не особенно-то… В отличие от автобусов, большой серебристый «джип» притормозил у остановки совершенно бесшумно, но его-то как раз не получалось равнодушно отметить боковым зрением и тут же об этом забыть, поэтому обернулись все четверо, а Вика еще и вынуждена оказалась замолкнуть на полуслове. Ольга уехала из Вересково летом, через неделю после Маргариты. Добиться от нее, куда именно девушка собирается и что планирует делать дальше, так и не получилось. Наверное, бывшая послушница Безымянного монастыря и сама этого точно не знала, абстрактно рассудив, что экзекутор нигде не останется без работы. Вроде бы, она хотела поступить в какую-нибудь силовую структуру, чтобы успешнее совмещать обязанности этой работы с подходящими занятиями в явном мире… Тем более странно было теперь встретить ее здесь – судя по душевному настрою, Ольга планировала уехать от Вересково гораздо, гораздо дальше. - Без обид, но ты несколько старовата, чтобы тоже оказаться здесь по приглашению! – первой отреагировала вслух Евгения. Девушка слегка поморщилась, обходя автомобиль и раскрывая одну из задних дверей. - Я старовата, чтобы привыкать к твоей оригинальной манере приветствия! – сдержанно огрызнулась она. – Разумеется, я здесь учиться точно не собираюсь. - Ты что-то знаешь? Насчет этой шк… Дарья тоже замолкла, не договорив. Из «джипа», благодарно приняв ладонь Ольги, выбрались сначала Елена, едва не оступившаяся на непривычно высокой «посадке» машины, а затем, с грацией покидающей карету принцессы – и Маргарита. Правда, невозмутимой царственности хватило ровно до того момента, как перед зелеными глазами блондинки возникли остальные четверо Берегинь. - И что это значит? – по возможности сдержанным тоном потребовала объяснений Марго. Не слишком-то много радости от встречи с боевыми подругами! - У кое-кого, как я посмотрю, приветствия еще более необычные! – обиженно насупившись, пробурчала Ева. – Становишься все любезнее! - Трудно поверить в привилегированность этого лицея, встретив буквально на пороге тебя! - Не все еще решают связи – иногда природные таланты и человеческие качества тоже можно оценить! - Да перестаньте же! – воскликнула Алина, но Елена – или ее теперь следовало называть тут Эльвирой? – успокаивающе положила ей ладонь на плечо. - Они тоже скучали, в том числе и друг по другу, - тихо, чтобы не вызвать на себя единогласное негодование обеих спорщиц, сказала она. И почему я не подумала о том, что все вы, скорее всего, получите приглашения? Приехали бы все вместе… Какой знакомый вопрос! По правде говоря смутное подозрение, что что-то здесь не так, возникло у Дарьи еще при виде Вики, Алины и Евы – теперь же оно становилось отнюдь не смутным буквально на глазах. Но о чем именно сигнализировали предчувствия, девочка понять не могла, фантазии и интуиции Даше частенько недоставало, делать какие-либо выводы она с детства привыкла только на основе фактов. А никаких фактов в костер не подбросить, пока они не увидят, что же это за гимназия и что за собеседование такие. - Не будем здесь толпиться, пойдем, раз уж приехали, - взяв за руку Викторию, рационально предложила Дарья. – Елена, а ты что, тоже получила письмо? - Нет. Александр предложил мне сюда отправиться, и Милена считает это неплохой идеей… хотя, по-моему, брат не об образовании моем заботиться, а просто устал от моего присутствия в своем доме. Он, кажется, рассчитывал, что я восстановлю Светлый Двор и перееду, а он сможет жить, как до моего появления – но как, интересно, мне сейчас жить одной? Ну, не одной, только с подданными, но это то же самое! Проще говоря, я в таких дозах уже успела ему надоесть… но многие считают, что мне здесь должно понравиться. - А Ольга? – Вика покосилась на шагающую чуть поодаль девушку. – Мы думали, ты уехала… Ее даже проводить толком не получилось, бывшую послушницу явно не вдохновляли прощальные церемонии, поэтому однажды она просто пропала из квартиры над кафе, а единственными, кто видел хоть какие-то предпосылки, оказались родители Алины, у которых Ольга накануне забрала довольно скромный задаток за официально заверенное разрешение поступать с ее половиной квартиры на их усмотрение. Все ее вещи с легкостью уместились в одной спортивной сумке, казалось, в квартире не осталось ни малейших следов более чем полугодового квартирования. - Я и собиралась! - с оттенком легкого недовольства призналась девушка. – Вернее, почти уже уехала, когда заявился Сергей. Он тоже всегда терпеть не мог прощаться, поэтому не рассчитывала, что он соизволит хотя бы заскочить прежде, чем я уеду. Правильно не рассчитывала – как раз прощаться он и не планировал! - Ольга – мой компаньон. Вроде телохранителя, но не только, конечно, - пояснила Елена. – Сергей это придумал, отличная идея, не правда ли? Трудно сказать, что поражало больше: незамутненная наглость Змея или его дар убеждения, подействовавший не только на юную Ладу, что было бы не так уж и сложно, но и на Ольгу, заставить которую изменить принятое решение было делом практически невозможным. - Светлый витязь – девушка? – немного устав препираться с Маргошей, Евгения перехватила конец их разговора и рассмеялась. – Каждый раз, когда я думаю, что эмансипация уже зашла - дальше некуда, выясняется, что и это еще не предел! Уф, ну почему бы им тут не построить мост?! Озеро было узким – с остановки казалось, что похожий на шкатулку из резного дерева «замок» совсем близко – и при этом очень длинным, растянутым в обе стороны, чтобы обойти его вдоль линии побережья, их компании пришлось довольно долго брести по чистым парковым дорожкам. Окрестности казались ухоженными не просто на совесть, а с явной любовью и заботой, даже возле резных скамеечек не наблюдалось никакого мусора, что часто считается едва ли не невероятным там, где наблюдаются большие скопления молодежи. В отличие от недовольно пыхтящей подруги, Дарья с искренним удовольствием совершала эту вынужденную прогулку, чувствуя, что готова буквально влюбиться в эту школу, даже не зная заранее, что та из себя представляет. Уж, казалось бы, научена опытом, но в вихре чувств собственный здравый смысл хочется игнорировать. Чему бы здесь ни учили, она уже хотела бы, до мании хотела обучаться в этом удивительном уголке. - Или я могла бы обеспечить прохождение по воде, аки посуху! – интригующим шепотом добавила Евгения. И захихикала, получив недовольный взгляд Маргариты. Конечно, она сама понимала, что никогда не будет так светиться… Даша искренне надеялась, что понимала! Она сама была даже чуточку разочарована, когда впереди замаячил невысокий забор из светлого дерева и резные ворота. Стилизация под старину была наивной и не совсем точной, зато очень красивой. Не смотря на любопытство и нетерпение, по парку у озера хотелось прогуливаться долго-долго. Приехать бы сюда с Никитой как-нибудь, независимо от того, как пройдет собеседование, насладиться этой удивительной атмосферой вдвоем… В разгар осени, когда лесопарк еще и расцветет прохладным пожаром золота и багрянца! Хотя, конечно, трудно не понимать – в Краснокаменске Никиту куда больше впечатлит центр с кинотеатрами и аттракционами, а вовсе не парк на окраине и не озеро. Это, нормально, естественно… но почему бы просто не помечтать? - Но, что ни говори, а место очень эффектное! - вслух отвечая, видимо, своим же собственным мыслям, отчасти совпавшим с размышлениями Дарьи, заметила Маргарита. Ева с шумом выдохнула. - Мост этого творческого замысла не испортил бы! Это что же, ученики здесь каждый день в обход озера должны шататься?! Ужас… - А по-моему, отличная дистанция, - возразила Ольга. – по утрам бегать, вообще идеальный маршрут. Несколько кругов можно… - Меня окружают какие-то маньяки! – воскликнула Евгения, театрально воздев руки к небу. Все приглушенно захихикали, даже Марго. Во внутреннем дворе ощущение игрушечности здания немного спало. Нет, открывшиеся в полной размер «теремки» и даже стройная башня вблизи оказались столь же живописными и, по выражению Маргариты, очень эффектными - только машина посреди двора несколько нарушала картинку. Причем машина была старая, побитая и, кажется, частично разобранная. Вокруг нее, обмениваясь короткими фразами, толпились какие-то люди. Наверное, впечатлившись именно этим диссонансом, девочки подошли поближе к кашляющему бензиновыми выхлопами исчадию советского машиностроения – такие «Волги», если Даша не ошибалась, были распространены годах в пятидесятых. Четверо из конструкторов-любителей оказались довольно пожилыми. Даже, наверное, старыми, только не слишком-то соответствовали Дашиному представлению о стариках, оттого и не подходили к этому определению даже в мыслях. Исключением была разве что невысокая круглолицая женщина, напоминающая свежеиспеченную булочку – эта одновременно выглядела немного моложе трех остальных, и – вопреки тому – более-менее соглашалась соответствовать характеристике «старушка». Типичная добродушная бабушка, хранящая сотню-другую рецептов пирожков в старой, но аккуратной рукописной тетрадочке и обожающая вязать и вышивать! Копаться в моторе автомобильчика ей подходило куда меньше, не смотря на то, что именно она оказалась единственной, кто действительно пытался что-то исправить под капотом, а не изучал внутренности машины с видом научного исследователя. Еще одна пожилая женщина – напротив, высокая, худая, с почти полностью поседевшими темными волосами и царственной прямой осанкой - нависнув над плечом первой, именно изучением и редкими комментариями ограничивалась. Дарья рискнула предположить, что когда-то, до того как лицо расчертили морщины и жесткие складки у губ, эта женщина была просто ослепительно красива, изящные черты проглядывали сквозь устало поблекшую внешность и теперь. Что касается двух мужчин – тощего, как шипастая сухая палка наполовину седого брюнета, неприятно кривящего тонкие губы на бледном до болезненности лице, и рыжего здоровяка с добродушной физиономией, короткой каштановой бородкой и располневшей фигурой вышедшего на пенсию спортсмена – то они были слишком увлечены препирательством между собой, живо напомнив почему-то склоки Маргариты и Евы, оттого про ремонт автомобильчика почти забыли. Черноволосый отвлекался всего пару раз, чтобы рявкнуть на пытающуюся то присоединиться к ремонту, то поучаствовать в споре миловидную рыжеволосую женщину лет сорока. Та недовольно хмурилась, но ненадолго отступала. - Так, хватит уже ерундой заниматься! – отрывисто командовал он. – София, вот, разберись со схемой на инструкции – в чем там дело? Георгий, Марья – толкайте машину сзади, а я сяду за руль! - И вот так – всю жизнь! – патетично посетовал рыжеволосый, обе дамы же довольно покладисто приняли поручения. – Марьюшка, не стоит, я и один справлюсь! - Мне же совсем не трудно, - отозвалась круглолицая блондиночка столь же типичным тоном «доброй бабушки», что и ее внешность. – да перестаньте вы оба так нервничать! На вошедших во внутренний двор девочек никто не обратил ни малейшего внимания. - Яков Соломонович! – негромко позвала Елена. – Добрый день. Я от Александра Владимировича Страхова, Вам должны были позвонить. А Дарья-то наивно полагала, что формулы «я от *имярек*» канули в прошлое вместе с эпохой тотального дефицита – однако эта сработала и сейчас. Худое резкое лицо черноволосого мужчины обернулось на голос и даже стало на пару градусов любезнее. Ненадолго, правда, пока остальных не разглядел, моментально состроив мину, будто лимон целиком прожевал. - Эти все тоже с Вами? – судя по тону, очень надеясь на отрицательный ответ, осведомился он. - По приглашениям на собеседование. - Как, опять? – оборачиваясь к остальным, тоном великомученика воскликнул Яков Соломонович. Но сочувствия не встретил, даже приветливый взгляд Марьи стал строже. - Это новые Берегини, Яша, - негромко произнесла София, почти не меняя выражения лица. Но черноволосый только опять досадливо поморщился. – не обращайте внимания, девочки! В любом случае, приглашение каждой из вас поступало либо с моей кафедры, либо Георгия, с Яковом Соломоновичем вам дела иметь не придется. А ему – с вами! – твердо добавила она. Яков что-то невнятно пробурчал на тему «еще одной рыжей, свалившейся на голову» и того, что в конечном итоге это всегда касается всех. – В вашем возрасте не могут не заинтересовать перспективы личностного и духовного роста, возможность завязать как интересные, так и полезные знакомства. Возможно, поначалу вам будет непривычно, но, уверена, вам уже сразу по прибытии нравиться у нас, многие люди чувствуют своеобразную ауру, если угодно, энергетику этих мест. Школа была построена в семьдесят пятом году прошлого века именно здесь далеко неспроста… Голос пожилой женщины был слишком слабо окрашен эмоционально, чтобы увлекать, таким излагают исключительно сухие факты. Но сейчас эти факты вполне соответствовали истине и в дополнительной рекламе не нуждались, поэтому сухость изложения впечатления ничуть не портила. Однако Дарья заметила, как напряглась Маргарита при упоминании, что они – Берегини. Да и сама уже успела подумать, что таланты, послужившие причиной для приглашения сюда, лежали несколько в иной области. Рыжеволосый Георгий, мягко отстранив продолжающую вещать Софию, широко улыбнулся в бороду и отсалютовал девочкам: - Добро пожаловать в Высшую школу чародейства и волшебства! *** А этого безобразия, можете считать, здесь нет, не было и не будет http://s60.radikal.ru/i170/0909/3c/8f4a016f8ace.jpg Прохладная комковатая земля под сведенными вместе ладонями лениво шевельнулась, подавая знак, что руки уже можно было медленно, словно вытаскивая из невидимого, но очень вязкого и клейкого вещества, убрать. Фигура в капюшоне выпрямилась в полный рост, неторопливо отряхивая от земли ладони, а над импровизированной грядкой уже поднялся бледный росток выпустивший два округлых листика – расколотые половинки зерна. На глазах листики отмерли и отпали, вверх устремился стройный стебелек, сначала явно намеревавшийся завершиться головкой бутона, но, словно бы передумав в последний момент, вместо этого продолживший расти, достигая совершенно неестественных размеров. Уже возвысившись над человеческим ростом, стебель все-таки перестал стремиться вверх, лениво развернув на вершине крупный белый цветок-чашечку, только листья и усики продолжали разрастаться вокруг деревенеющего «ствола», образовывая что-то вроде гигантского кокона из стеблей, в котором смутно угадывались очертания человеческой фигуры. Побеги все теснее сжимались, сливаясь в сплошную одеревеневшую массу, тонкая зеленоватая кора светлела, все четче обрисовывая изгибы уже однозначно человеческого тела. Паренек лет шестнадцати с тихим стоном шевельнулся и, не сразу рискнув открыть глаза, запустил обе руки в каштановые вихры, словно пытаясь справиться с головной болью. - Меня очень заинтересовали все эти разговоры о твоей революционной деятельности, приятель, - глухо произнесла фигура в капюшоне. – волшебный мир… изрядно заболотился. Ты вполне способен обеспечить ему ту встряску, что непременно вызовет приток свежей воды. Все еще хочешь стать героем, мальчик? - Я, - с тихим хрипом проглотив немного воздуха, решился открыть глаза, но так и не увидевший лица собеседника парень. – я не помню… - Ничего страшного. Освоишься постепенно, как и в прошлый раз. Ненадолго затянулось молчание. Юноша с видом только что проснувшегося человека оглядывался по сторонам. - Я забыл что-то важное. Очень важное. Кто я вообще такой и зачем здесь? Терпеливо слушая сбивчивые расспросы, фигура в плаще медленно стянула с головы капюшон, позволив густым волнам черных с проседью волос рассыпаться по плечам. - Я расскажу тебе все, что действительно для тебя важно. Все, что ты должен, это просто слушать меня, пока сам не разберешься, что к чему. От ее улыбки юноше стало слегка не по себе, но больше никто не предложил ему помочь – вспомнить. Должно быть, сейчас эта женщина была единственной, кто согласился бы дать хоть какие-то ответы, оставалось только ей поверить. «Все еще хочешь стать героем, мальчик?» Звучало неплохо, хоть пока он и не совсем понимал значения некоторых слов. Словно бы что-то откликалось на некоторые из них. Но… чувство легкой неправильности происходящего не проходило. - И ты поможешь мне все вспомнить… но кто ты? - Все что надо – помогу, - с мягким нажимом на слово «надо» ответила женщина. И снова улыбнулась, уже гораздо более приятной улыбкой. - Можешь называть меня просто мамой. В какой-то мере это теперь вполне соответствует истине.
KaskeT: Эпическая сага, начавшаяся ещё в 2006, подошла к концу. Ну, или хотя бы первый том. Санди ака Владлена, как большой любитель почитать, выношу Вам свою искреннюю благодарность. Жаль, что такое издать невозможно из-за вкраплений чужих произведений (почти не прикрытого плагиата на хорошо узнаваемые личности). Санди ака Владлена пишет: - Добро пожаловать в Высшую школу чародейства и волшебства! Я извиняюсь, а это из какой оперы? Я что-то не узнал по описанию
Санди ака Владлена: Так я этих товарищей уже упоминала, вроде. Яков Соломонович Змиулан, София Премудрая, Георгий Победоносец и Марьюшка Искуссница - адаптированные Салазар, Равена, Годрик и Хельга. Основатели магической школы (правда, не в десятом веке, а в середине двадцатого). А называется школа так, поскольку два факультета (Софии и Георгия) для волшебников, а два других (Якова и Марьюшки) для колдунов - политкорректно "чародеев".
Тая ROZA: Понимаю, что это бред моржовый, но что-то мне в очередной раз в голову ударило и голова подумала, что господин Кащеев должен вынглядеть вот так http://i051.radikal.ru/1105/e4/3318a26ebcdf.jpg http://s010.radikal.ru/i314/1105/48/2a07db24c7da.jpg
Санди ака Владлена: Первая не открылась( Не, у него довольно длинные (хотя не, на фоне князя разве ж то длинные? Где-то до середины шеи) серовато-черные волосы. Я ж, кажется, его рисовала (один раз точно был)
Тая ROZA: А так? http://s58.radikal.ru/i159/1105/fb/ca7cbbfa212f.jpg Санди ака Владлена пишет: Я ж, кажется, его рисовала (один раз точно был) Напомните! Да я просто вчера случайно увидела Прохорова по телевизору и первая же мысль возникла - типичный Кащей!)))
Санди ака Владлена: Темный двор - с самого края. Дворы Темной стороны Светлой стороны или Монастырь
Тая ROZA: а, вспомнила. Манастырских так и не дорисовали?
Санди ака Владлена: Я туда фотошопно вмонтировать собиралась Любаву с картинки для ее досье и еще одного так и не дорисовавшегося, увы, перса.Правда, он так и не засветился... зато под конец вылез внезапный звонарь Кузька Кривой.
полная версия страницы